Что написано пером, того не вырубишь топором. См. БОЛТУН ЛАЗУТЧИК …

Ср. Вам, конечно, небезызвестно выражение: scripta manent. Я же... присовокупляю: semper manent, in secula seculorum! Да, господа, литература не умрет!.. Все, что мы видим вокруг нас, все в свое время обратится частью в развалины, частью в навоз… …

Что с возу упало - не вырубишь топором - (от посл. Что с возу упало, то пропало что потеряно, утрачено, того не вернёшь; и Что написано пером, то не вырубишь топором если написанное стало известно, вошло в силу, его потом не изменишь) в знач. первой посл … Живая речь. Словарь разговорных выражений

ПЕРО, перья мн. перие ср., церк. птичья одежа, замест шерсти. Перо состоит из стебла и махавки, махалки или бородки; стебло: из комля, ствола или дудки с серодцевиной или душкой, и из репицы. Дудка оканчивается комлем, который сидит в теле. Дудка … Толковый словарь Даля

ПЕРО, а, мн. перья, ьев, ср. 1. Роговое образование кожи у птиц полый стерженёк с пушистыми отростками по бокам. Маховые перья (на крыльях). Пуховые перья (пух). Опахало из страусовых перьев. Набить подушку пером (собир.: перьями). П. пух (перья… … Толковый словарь Ожегова

Еже писахъ, писахъ (настойчивость, непреклонное упрямство). Ср. «Еже писа̀хъ писахъ!» выговорилъ князь упавшимъ голосомъ. Кто сказалъ эти слова? Уклончивый римскій чиновникъ! Вамъ они врядъ ли пристали... Искренность вашу я безусловно признаю, но … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)

Падеж - Падеж грамматическая категория имени, выражающая его синтаксические отношения к другим словам высказывания или к высказыванию в целом, а также всякая отдельная граммема этой категории (конкретный падеж). Падеж существительного обычно отражает… … Лингвистический энциклопедический словарь

Не из чести переносят вести. Кто станет доносить, тому головы не сносить. Лазутчик, что отопок: обносил да и бросил. Слушалыцику да подоконечнику гроб, да могила, да третье кадило! Кто про кого за глаза говорит, тот того боится. Прикормленный… … В.И. Даль. Пословицы русского народа

Лат. поговорка: написанная буква остается (т. е. против письменных улик трудно спорить, от написанного нельзя отречься); соотв. русскому: что написано пером, того не вырубишь топором) … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Ср. Зло причиняет себе, кто ручается за постороннего, а кто ненавидит ручательство, спасен. Пр. 11, 15. Ср. Не забывай благодеяний поручителя, ибо он дал душу свою за тебя. И. Сир. 29, 18. Рука: подпись собственноручная, или при безграмотности… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона

Что написано пером, того не вырубишь и топором

(Короткий ответ на два длинных обвинения)

Наша небольшая заметка о литературных приемах редакции Душепол. Чт., помещенная в Январ. книжке в отделе «Из текущей журналистики», вызвала собою две больших апологии, напечатанные в Майской кн. Душеп. Чт., из которых одна, под заглавием «Против очевидности и мимо запросов жизни (стр. 119–139)» принадлежит г. редактору журнала, проф. , другая составлена архим. Никоном на тему; «Нужно читать, как написано (стр. 140–148)». Обе статьи весьма родственны по содержанию и стилю, часто повторяют одни и те же мысли, иногда почти буквально, и занимаются не столько опровержением сделанных нами в Январской заметке выводов, сколько нашей личностью, соперничая между собой в изобретении колких и оскорбительных для нас выражений . Не имея ни желания, ни способностей состязаться со своими литературными противниками на этой почве, и вообще с крайней неохотой принимаясь за перо, мы находим все-таки необходимым дать некоторые объяснения, – и только по поводу обвинений, возведенных на нас редактором Душ. Чт.

1). Прежде всего несколько кратких слов о «подмене вопроса» ... Так как наш вывод по этому пункту основывался на сопоставлении точных и притом самых существенных извлечений из статей г. Круглова, арх. Никона и г. Введенского, то понятно, что пытаться устранить его можно было пли путем отрицания прямого, очевидного для всех смысла их, или посредством противопоставления им других выдержек из тех же статей, но имеющих уже побочное и второстепенное значение. Этими приемами и пользуется г. Введенский в своих ответных рассуждениях. С одной стороны, он старается ослабить и затушевать принципиальный характер проекта г. Круглова. Из статьи Круглова, – пишет г. Введенский, – Спасский «берет лишь отрывочные фразы и на них только строит все свое заключение. И притом какие фразы! Из неопределенных самые неопределенные! Круглов-де призывает иноков на службу, которая не противоречит прямой задаче монастырей, не исключает ее... которая не находится в противоречии с высокою сущностью монашества (стр. 124)»... Нет, однако, никакой надобности еще раз доказывать, – потому что это очевидно для всякого, читавшего статью г. Круглова не затуманенными предвзятой оценкой глазами, – что в этих словах почтенного автора выражена была самая «суть» его призыва, обращенного к монашеству, основная мысль его; все другое составляет лишь дальнейшее развитие этого главного положения, предлагает ряд примеров возможного для монастырей применения его к жизни. И, конечно, было бы странно вести речь о пригодности для иноков той или другой «формы служения», не обосновав предварительно обязательности для них служения ближнему вообще. Круглов ограничился простой установкой своего основного тезиса (не «неопределенной», а весьма точной), не подвергая его подробному обсуждению, но и это понятно; ведь, его тезис опирается и непосредственно вытекает из прямых заповедей Евангелия. Между тем, это-то именно главное положение г. Круглова, «суть» его статьи, в Окт. кн. Душ. Чт. и было объявлено г. Введенским, «как типичное выражение одного из широко распространенных в современном обществе предрассудков по вопросу о монашестве и монастырях, их значении и назначении (стр. 186; прим.)». О формах служения там и речи не было, и они совсем не имелись в виду, как показывает примечание, сделанное редактором к статье Круглова. Теперь, в ответе нам, из него приводятся только слова: «мы не во всем согласны с автором (т. е. Кругловым)», в полном же тексте оно читается так: «мы далеко не во всем согласны с автором, в существенных же пунктах статьи, видим... тонкую подмену православно-русского идеала монашества идеалом западным (см. там же)». – Но если в применении к предложению г. Круглова делается неудачная попытка отнять у ней принципиальное значение и весь поднятый им вопрос свести к схоластическим рассуждениям о «формам», то, с другой стороны, из статьи арх. Никона извлекаются такие места, которые стоят в прямом противоречии с основными чертами нарисованного им идеала монашества и самим автором ее понимаются, как мотивированная случайностями уступка миру, не нужная и бесполезная в целях главного призвания инока . Мы, конечно, читали его заявление о том, что монахи «не забыли» (еще бы!) заповедь Евангелия о любви ближним, но читали также и то, что эта любовь состоит в отрешении от всяких обязанностей к ближнему; мы помним, что о. арх. Никон «не против больниц при монастырях», но помним и то, что это только «поделие», препятствующее надлежащему исполнению иноческого долга. Излагая статью о. Никона, мы по самой задаче своей заметки, не могли входить в особое рассмотрение этих подробностей; мы хотели отметить лишь существенную часть ее содержания, а что сделанная нами там характеристика его воззрения на идеал монашества верна, видно из того, что она в главных пунктах разделяется всеми, имевшими случай критически высказаться по поводу его статьи .

2). Оригинальную теорию развивает г. Введенский в защиту от обвинения в ретроградстве. «Что касается до ретроградства, – рассуждает он, – то, если разобрать дело как следует, и взять слово в его прямом и собственном смысле, то окажется, что уже нам-то, служителям православно-богословской науки , попрекать им друг друга не приходится. В самом деле, ведь по самой сущности наших задач, нам необходимо в своих ученых и литературных работах делать справки главным образом в прошлом, смотреть и идти назад, – к первенствующим временам христианства и церкви. Правда, в устах «прогрессистов» ретроградство есть слово бранное и даже позорное. Но есть ретроградство и ретроградство, точно также сам прогрессизм и прогрессизм. И что же делать нам – людям, призванным к разъяснению и отстаиванию православно-христианской истины, – что делать, если именно наши идеалы лежат не впереди, а назади нас, и мы должны, поэтому, всегда смотреть не pro, а retro (стр. 130)». – Признаемся, мы в первый раз слышим из уст православного богослова речи о том, что есть явление ретроградное, что идеалы его лежат назади, что церковная жизнь, богословская наука и пр. должны идти назад, а не вперед. Мы всегда думали и думаем, что идеалы христианства и вообще, его конституционные основы – вечны и неизменны и, как вечные и неизменные, они стоят выше пространства и времени и не могут быть приурочены ни к какому хронологическому или географическому пункту. Каждая эпоха в историческом развитии христианства вносила свою долю в уяснение и осуществление его начал, но каждая была одинаково далека от полного их усвоения и воплощения. Ни об одном историческом моменте нельзя сказать, что вот здесь достигнуто все, заповеданное Евангелием; ибо, иначе, пришлось бы признать, что все планы Божественного промышления о земном назначении человечества уже осуществились, что христианство уже исчерпано во всей своей теоретической и практической сущности, что дальнейшая история его не имеет смысла. Ни один период в прошлой жизни христианства, поэтому, не может быть признан идеалом, всесовершенным образцом, к точному восстановлению которого сводилась бы вся задача его в теперешнем его состоянии; и среди избранных учеников Христа был Иуда, и среди первенствующей Иерусалимской церкви были Анания и Сапфира... Изучение истории церкви, конечно, необходимо, и не для богослова только, но и для каждого христианина, но изучать прошлое – не значит идти назад, и цель его лежит не в том, чтобы только повторять зады. Изучение прошлого необходимо для того, чтобы усвоив себе богатство оставленной им полноты знания и опыта, суметь сделаться живым и деятельным членом церкви и внести свой (а не чужой и заимствованный) вклад в процессе возрастания ее вперед, а не возвращения назад. И история христианства представляет собой прогресс, а не регресс. В своем историческом выражении этот прогресс идет не по прямой линии; бывают эпохи оживления, бывают и эпохи омертвения, но в целом движение вперед несомненно. Закваска христианского учения, вложенная в умы и сердца человеческие, безостановочно продолжает свой процесс окисления и горчичное зерно царства Божия непрерывно возрастает в дерево и крепнет. Можно привести много доказательств в пользу того положения, что с течением столетий понимание христианских начал становится качественно глубже и сфера их применения количественно шире. Конечно, высшая цель исторического назначения христианства, – то возможное, но еще трудно представляемое идеальное постижение и воплощение христианских начал в человечестве, о котором говорит ап. Павел (), отстоит от современного человечества, как и от прежних поколений, в неизмеримой дали, но лежит она, – эта цель, – не назади, а впереди и чтобы содействовать достижению ее, нужно «смотреть и идти» pro, а не retro.

3). Наконец, еще одно замечание... На стр. 133. 134 г. Введенский предъявляет к нам то обвинение, будто бы мы, поместивши в Январ. кн. Богосл. Вест. 1901 г. его статью «Из итогов века», этим самым тогда уже одобрили то, что теперь осуждаем. Но, во-первых, г. Введенскому самому хорошо известно, что к редактору академического журнала совсем не применимы те требования ответственности за каждую статью по существу ее выводов и направлению, какие необходимо несет на себе редактор частного журнального предприятия. Академический журнал есть дело корпоративное; каждый профессор, раз статья его удовлетворяет цензурным условиям и известному minimum’y научных и литературных качеств, имеет право помещать ее в журнале, проводить в ней и защищать свои воззрения, независимо от того, разделяются ли они редактором или нет. Г. Введенский первый заявил бы против нас энергичный протест, если бы мы, выходя из личных соображений, воспротивились печатанию его статьи. В свою очередь и помещение той или другой профессорской работы в академическом журнале не предполагаем непременно «одобрения» ее со стороны редактора в смысле полного согласия его на все, развиваемые в ней, мысли: оно означает только то, что статья найдена пригодной для журнала. Впрочем, на стр. 138 г. Введенский сам признает эти особенности в положении редактора академического журнала: «ведь, не всякий, – разъясняет он читателям Душ. Чт., – знает, что г. Спасский высказывается лишь сам от себя и на свой собственный страх. Иначе, пожалуй, подумают, что голос редактора есть голос всей корпорации»... Если, по свойствам академического издания, даже редактор его, – лицо, все-таки наделенное известной суммой доверия от корпорации, – высказывается в своих статьях «на свой страх» и «от себя», то тем более это правило применимо к статьям отдельного члена корпорации. Зачем же было огород городить? – Во-вторых, статья «из итогов века» была составлена действительно по нашей просьбе и – охотно это признаем – принята была нами с «одобрением», но ведь там рассуждения велись по вопросам, ничего общего не имеющим с теми вопросами, по поводу которых написана наша Янв. заметка. Принцип борьбы идей Богочеловека и Человекобога был вполне уместен для характеристики великого антихристианского течения, усилившегося в известных сферах западной мысли за XIX в. и нашедшего свое философское оправдание в учении Ницше; там сила и важность обсуждаемого явления, так сказать, соразмерна была высоте приложенного к объяснению его принципа: антихристианский характер движения там ясен и не подлежит сомнению. Но дело принимает совсем другой оборот, когда тот же самый принцип переносится в узкие границы домашних споров и применяется, как полемическое орудие, к людям, стоящим на той же церковной почве, но имеющим смелость судить и думать иначе, чем это угодно редакции Душ. Чт. Не говоря о том, что в таком обиходном применении великая идея разменивается на мелочи, треплется и опошливается на перекрестках житейских распрей, самая полемика приобретает странный и крайне неприглядный вид. Мы ничего не имели бы против объективной, научной II серьезной, критики, но этого нет. Вместо надлежащего обсуждения мер, с разных сторон предлагаемых теперь к улучшению церковной жизни, указания их недостатков и необходимых исправлений, заподозривается в корне самое право на постановку каких бы то ни было вопросов этой области, произвольно искажаются самые прямые и чистые мотивы и вместо критики начинается какое-то ковыряние в чужих мыслях и намерениях. В самом деле, выступил г. Круглов с призывом монастырей на дела милостыни и благотворения, – теперь, после исследования , можно считать доказанным, что он оправдан историей и заветами русского монашества, – его мысль произвольно истолковывают «как попытку обратить монастыри в учреждения общеполезные, на утилитарно-гуманной основе, с непременным обязательством для иноков идти на служение внешним нуждам людей» , – чего г. Круглову и во сне не снилось, – и затем объявляют ее «тонкой подменой православно-русского идеала монашества идеалом западным», «лукавым планом адского хитреца». Раздаются голоса о восстановлении прихода, – кричат: это попытка «к устроению жизни на началах избирательно-парламентарных »; заговорят о желательности повышения образования священников, – сейчас же подставляется свое толкование «на началах новой философии и науки и т. д., – и все это и прочее вместе свое принципиальное осуждение находит в фантастическом кошмаре Человекобога, силящегося низвергнуть Богочеловека!

Идти мимо запросов жизни – дело непохвальное, но и не приносящее реального вреда! Гораздо хуже идти против запросов жизни, намеренно искажать и заподозривать в благонадежности всякое живое начинание и сознательно вводить общественное мнение в заблуждение на счет действительного смысла поднимаемых самою жизнью вопросов.

Вот несколько полемических перлов из ответа редактора: «статья (Спасского) обнаруживает решительную беспечность автора по части передачи чужих мыслей (120)», «идет против очевидности (125)». «доказывает, что дважды два – пять (126)», «содержит одно отрицание и порицание с примесью значительной дозы дешевого глумления (128)». «составляет бестактную и часто непристойную полемическую выходку (138)». Автор ее «принадлежит к числу несдержанных и неразборчивых в словах людей (127; прим.)», «разменивает вопрос на мелкую монету личных укоризн (129)»; он – «новый рыцарь литературного беспорядка, высадивший из седла прежнего ратоборца... Выезжает на полемическое ристалище без страха, но... с мелкими уколами по адресу чужих самолюбий... и притом уколами каким-то первобытным, тупым копьем, которое полемист предварительно всякий раз обильно смачивает в своей собственной желчи (135)... и т. д. и весь этот букет преподносится нам под именем «тонкой и изящной полемики (135)».

Даже сегодня, когда у каждого есть под рукой волшебная кнопка «delete», проблема «написанного пером» все равно существует: ты не успел и оглянуться, а уже твой не слишком приличный текстик, написанный под влиянием эмоций, пошел гулять по стенам френдов и статусам фолловеров.

Интернет - страшная штука: это не книга, которую готовят к изданию годами, и даже не газета, над которой, кроме тебя, потрудятся еще как минимум пару человек. Здесь ты со всемирной славой или вселенским позором один на один. Когда тебя растащили на цитаты сотни пользователей, никакое «издание второе, переработанное и исправленное» уже не спасет. Поздно: текст ушел жить собственной, часто незавидной, жизнью. Брякнул что-то нелицеприятное насчет друга-товарища, спародировал преподавателя, резко среагировал на школьные новости… Утром вроде как пожалел, зашел почистить стену - ан все, уже «не вырубишь топором».

Всякий активный пользователь интернета знает: жить в сети можно по-разному. Можно заботливо и методично подчищать эмоциональные записи, неудачные комментарии, нелепые картинки или неряшливые мысли. Можно заранее спланировать, каким именно ангелом (демоном, божеством, убожеством) ты будешь являться виртуальным знакомым. А можно легко отпускать самого себя в интернет-вечность, в надежде, что тот, кто когда-нибудь прочтет твои записи, поймет тебя правильно.

И это только кажется, что опасность быть обнаруженным в своих не слишком причесанных текстах - опасность сегодняшнего дня.

Она существовала всегда, ровно столько, сколько существует написанный текст, особенно если текст этот частный, непричесанный, вроде бы как не предназначенный для публикации.

Например, текст письма.

С личной перепиской в России двести лет назад было особенно строго. Во-первых, письма читала цензура, поэтому в них либо старались не писать «ничего такого», либо слали цидулки не почтой, а с проверенными людьми. Во-вторых, чуть только адресат или адресант начинали звучать в обществе - появлялась опасность посмертной публикации писем, а значит - последующих изданий и переизданий всех этих интимностей и частностей, которые мы допускаем в «личке».

Кстати, многие из тех, кто вел обширную личную переписку, умело распоряжались получившимся архивом: завещали потомкам, дарили, продавали, передавали в музеи в обмен на запись в реестре дарителей. А кто-то особенно расчетливый еще и подчищал его - совсем как сегодня подчищают стены в соцсетях.

Вот, например, сколько будет жить на свете наука о русской литературе, столько будет занимать в ней почётное место одна милая и расчётливая женщина.

Обыкновенная псковская помещица: несколько сотен душ, уютная просторная усадьба, старый парк и хорошая библиотека.

Трое сыновей — двое служат, третий пока при маменьке, две дочери, умницы и красавицы. Всё бы хорошо, да перспектив — никаких: жизнь в столицах не по карману, а провинция — тесна и скучна. Ни тебе беседу составить, ни остроумием блеснуть, ни время с пользой провести. Жизнь, прожитая зря — как огня боялась этого Прасковья Александровна Осипова .

Поэтому когда в соседнюю деревушку заботливое правительство сослало стихотворца Пушкина, наша помещица расценила это как дар Божий.

Нет, вы только не подумайте: она и вправду полюбила его как сына. Если и был в её чувствах расчёт, то — нечаянный. Этот смуглый кучерявый сосед имел над ней власть безграничную: каждое его слово Прасковья Александровна ловила с немым обожанием, каждую просьбу старалась предупредить, каждую мысль торопилась увековечить.

Двери её уютного дома перед Пушкиным были распахнуты всегда — и не только перед ним. Все московско-петербургские друзья поэта — Дельвиг, Языков, Пущин, Плетнёв — безоговорочно получили те же права дорогих гостей в доме Осиповых.

Теперь всё было как в сказке. Прасковья Александровна очутилась в самом эпицентре русской литературы. И она сама, и её дети получили счастливую возможность видеть и слышать самые первые шаги тех веяний, которые спустя несколько месяцев сотрясали культурный мир обеих столиц. Литература теперь рождалась здесь, под крылом тётушки Осиповой. И она была безупречной повитухой.

Поэты платили ей любовью и преданностью: еженедельные пространные письма, исполненные сыновней любви и почтения, посвященные П. А. стихи и поэмы, шедевры альбомной лирики, сердечные тайны и писательские секреты — всему этому Прасковья стала полноправной хозяйкой.

И, надо сказать, хозяйкой её воспринимали и другие.

Именно Осиповой писала безутешная вдова Пушкина письмо с просьбой разрешить ей приехать поклониться праху мужа — поэта похоронили в родовом склепе рядом с Тригорским. И Осипова… не позволила. В её глазах Натали была первой и единственной виновницей несчастья — и никакого прощения.

Предсмертная воля самой Прасковьи Александровны потрясла её безутешных детей: незадолго до смерти она попросила сына сжечь все письма и бумаги, которые бережно хранились в библиотеке. Все: и письма двух мужей, Вульфа и Осипова, записки детей, хозяйственные расчёты…. Все. Кроме одной стопки. Писем Александра Сергеевича Пушкина.

Это был великолепный ход.

Прасковья уходила в мир иной не помещицей, не матерью, не женой, не «патриархальной старушкой», принимающей гостей в милой усадебке.

Она уходила адресатом великого поэта.

Жизнь была прожита не зря.

А вот Наталья Николаевна Пушкина насчет своих писем к мужу распорядилась иначе. Говорят, незадолго до смерти она попросила сыновей сжечь ее письма к Пушкину. Может быть, старший сын поэта Александр так и поступил. Может быть, они сгорели в пожаре его дома. А может быть, их не было и вовсе среди бумаг, оставшихся после Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской. Эти письма просто не нашли. Но они точно были - многие из писем самого Александра Сергеевича написаны «в ответ».

В общем-то, Наталью Николаевну можно понять. Пушкинской дуэли ей так и не простили. Можно себе представить, в каком свете истолковывали бы строки ее писем, которые писались поначалу, между прочим, восемнадцатилетней юной девушкой, бесприданницей, не очень-то и влюбленной в будущего мужа. Что говорить: даже малюсенькая, в несколько слов, приписка, сделанная ее рукой по-французски к письму матери, исследованная вдоль и поперек, дала повод будущим читателям чужих писем сказать, мол, поверхностна и глупа была Натали.

Были классики, которые никогда и ничего не удаляли из своих «лент». Думаю, многие из нынешних пользователей соцсетей оценят эту отчаянную смелость - оставить написанным все то, что ты считал нужным писать в разные периоды своей жизни. Например, эпистолярное наследие Антона Чехова - это четыре тысячи четыреста писем, только найденных, возможно, какие-то листы еще ждут своих исследователей по частным коллекциям. Умирая, классик не делал никаких распоряжений по поводу своих писем, хотя были среди них всякие: и те, которые красили его, и те, которые сегодня с удовольствием публикует желтая пресса в рубрике «истории прошлого».

Многие ли из нас с легкостью оставят после себя свои стены в соцсетях, свои блоги и свои ролики на ютьюбе неотцензурированными?

Анна Северинец

Ср. Вам, конечно, небезызвестно выражение: scripta manent. Я же... присовокупляю: semper manent, in secula seculorum! Да, господа, литература не умрет!.. Все, что мы видим вокруг нас, все в свое время обратится частью в развалины, частью в навоз - одна литература вечно останется целою и непоколебленною.

Ср. Произнесенное метко все равно что писаное, не вырубливается топором .

Гоголь. Мертвые души. 1, 5.

Ср. Schreiben thut bleiben.

Ср. Auch was Geschriebnes forderst du Pedant ?

Hast du noch keinen Mann, nicht Mannes Wort gekannt ?

Педант! ты требуешь, чтоб я расписку дал?

Ты слова честного, как видно, не знавал.

Göthe. Faust. 1. Faust. Перев. Фета.

Ср. Les paroles s"envolent, et les écrits restent.

Ср. Pensa molto, parla poco, scrivi meno.

Думай много, говори мало, пиши меньше .

Ср. Verba volant, scripta manent.

Слова улетают, писанное остается.

Изречение XV в.

Ср. Littera scripta manet, verbum imbelle perit.

Ср. Слова улетают как ветер, - писаное остается. (кит. посл. )

Ср. Paul Perny. Prov. Chinois.

Ср. Еже писах, писах.

См. где рука, там и голова.

• - в знач. первой...

  Живая речь. Словарь разговорных выражений

• - Ср. И понял я, что спит желанный гром! Что вместо битв нередко с бранным духом За комаром бежим мы с топором, За мухою гоняемся с обухом. И.С. Аксаков. См. за мухою гоняешься с обухом...

  Толково-фразеологический словарь Михельсона

• - За комаромъ не съ топоромъ. Ср. И понялъ я, что спитъ желанный громъ! Что вмѣсто битвъ, нерѣдко съ браннымъ духомъ За комаромъ бѣжимъ мы съ топоромъ, За мухою гоняемся съ обухомъ. И. С. Аксаковъ...
• - Что написано перомъ, того не вырубишь топоромъ. Ср. Вамъ, конечно, небезъизвѣстно выраженіе: scripta manent. Я же... присовокупляю: semper manent, in secula seculorum! Да, господа, литература не умретъ!.....

  Толково-фразеологический словарь Михельсона (ориг. орф.)

• - что. Разг. Экспрес. 1. Об упрямом человеке. - Человек он, положим, взбалмошный, но что заберёт себе в голову - топором не вырубишь. 2...

  Фразеологический словарь русского литературного языка

• - См....
• - см. С чекушкой за пичужкой...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См. МНОГО -...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См....

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - Напишешь пером, не стешешь топором...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См. БРАНЬ -...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См. СУДЬБА - ТЕРПЕНИЕ -...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См....

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - ...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См. СВОЕ -...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См....

  Словарь синонимов

"что написано пером, того не вырубишь топором" в книгах

НЕ ВЫРУБИШЬ …

Из книги Страсти по Высоцкому автора Кудрявов Борис

НЕ ВЫРУБИШЬ… Слов, сказанных самыми близкими об этом таинственном романе, не так и много. Но они сохранились. И они перед вами.Никита Высоцкий«Эти «лжедмитрии» время от времени заявляют о себе преимущественно со страниц бульварных газет. Один даже требовал эксгумации

ОСТОРОЖНЕЕ С ТОПОРОМ

Из книги автора

Яков Кротов Что написано топором...

Из книги В защиту имени отца Александра Меня (сборник статей) автора Василенко Леонид Иванович

Яков Кротов Что написано топором... Составители собрали главы из книг Меня по истории религии, его лекции и беседы. Оглавление, аннотация и введение намекают: автор сейчас произведет сеанс оправдания магии с христианских позиций. Любителей магии много, книгу купят и

ЧТО НАПИСАНО ПЕРОМ?

Из книги Пришельцы? Они уже здесь!!! автора Яблоков Максим

ЧТО НАПИСАНО ПЕРОМ? «Суждение о том, что фантастика – литературная или кинематографическая – это метод эмоционального моделирования, проще – метод познания, стало уже истиной из серии тривиальных, – пишет известный исследователь непознанного, литератор Кирилл

Гадание с топором

Из книги Славянские обряды, заговоры и ворожба автора Крючкова Ольга Евгеньевна

Гадание с топором Это гадание относится к древним гаданиям; оно определяет, выйдет ли девушка в текущем году замуж.Топор ставят посередине комнаты и, удерживая его в вертикальном положении, начинают вертеть, упоминая при этом имена собравшихся девушек. На чьем имени

Христианство с топором

Из книги Линия горизонта автора Миронов Сергей Михайлович

Христианство с топором «Мир – народам!», «Земля – крестьянам!», «Хлеб – голодным!», «Свободу – угнетенным!» Кто может сказать, что сами по себе эти лозунги, отражавшие потребность широких слоев в коренных общественных переменах, недостаточно справедливы или нравственны?

УБИЙСТВА ТОПОРОМ

Из книги Энциклопедия серийных убийц автора Шехтер Гарольд

УБИЙСТВА ТОПОРОМ Хотя орудующий топором маньяк является основным героем фильмов ужасов и историй, «рассказанных на ночь», на самом деле это чаще всего игра воображения. Серийные убийцы редко пользуются топором.Самый известный топор в истории американской

ЧТО НАПИСАНО В ИНТЕРНЕТЕ - NE ВЫРУБИТЬ ТОПОРОМ

Из книги Omert@. Руководство по компьютерной безопасности и защите информации для Больших Боссов автора Экслер Алекс

ЧТО НАПИСАНО В ИНТЕРНЕТЕ - NE ВЫРУБИТЬ ТОПОРОМ Нужно очень чётко понимать, что любая информация, появившаяся в Интернете, остается там фактически навсегда (если говорить о более или менее нам доступных периодах будущего). Масса пользователей со страшной силой «следят» в

ЧТО НАПИСАНО ПЕРОМ...

Из книги Занимательная юриспруденция автора Тилле Анатолий

То, как написано, куда важнее того, что написано

Из книги Как из хобби сделать бизнес. Монетизация творчества автора Тюхменёва Анна

То, как написано, куда важнее того, что написано Разные слова, несущие одинаковую информацию, оказывают совершенно разное воздействие. Я добавила всего два (!) слова в описание магазина на «Ярмарке мастеров», и продажи ускорились сразу же, время размышления «купить – не

Несколько слов о письмах и любовных записках (или «что написано пером – не вырубишь топором!»)

Из книги Хочешь быть счастливой – будь ею автора Волгина Ксения

Несколько слов о письмах и любовных записках (или «что написано пером – не вырубишь топором!») Это весьма щекотливая тема, так как мне трудно давать советы за глаза, не видя ваших лиц и не слыша ваших историй; жизненные обстоятельства бывают самыми разными, и то, что

Что написано пером…

Из книги Живая психология. Уроки знаменитых экспериментов автора Степанов Сергей Сергеевич

Что написано пером…

Из книги Живая психология. Уроки классических экспериментов автора Степанов Сергей Сергеевич

Что написано пером… Каждому понятно выражение «знакомый почерк». Если мы имели возможность ознакомиться с почерком какого-то человека, то, получив от него записку, можем с первого взгляда установить ее авторство. Или наоборот, даже несмотря на подпись, усомнимся в

45. У пророков написано: и будут все научены Богом. Всякий, слышавший от Отца и научившийся, приходит ко Мне. 46. Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца.

автора Лопухин Александр

45. У пророков написано: и будут все научены Богом. Всякий, слышавший от Отца и научившийся, приходит ко Мне. 46. Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца. Господь только что сказал, что Сам Бог привлекает людей к вере во Христа. Теперь Он

19. Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский. 20. Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски. 21. Первосвященники же Иудейские сказали

Из книги Толковая Библия. Том 10 автора Лопухин Александр

19. Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский. 20. Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски. 21. Первосвященники же

Сегодня рассмотрим выражение: «Что написано пером, не вырубишь топором». Его прошлую и настоящую жизнь. И подумаем над тем, как изменили высокие технологии судьбу слова.

История

Раньше, когда еще книгопечатания не существовало, процесс производства книги был жутко трудоемким, и писцы сильно страдали. Так как книги были редким товаром, то, соответственно, их ценность была значительно выше сегодняшней. Хотя некоторые книголюбы могут не согласиться и указать на порой космические цены в магазинах. Все это так, но ценность древних книг превосходит даже самые смелые фантазии.

Другими словами, когда люди только стали пользоваться письменностью, то ценность слова, зафиксированного на бумаге, была высока. Когда же Иоганн Гутенберг совершил революцию и открыл книгопечатание, то возникновение книги из чуда превратилось в технологический процесс. Но, правда, массово доступна печатная продукция стала только в XVI веке, если говорить о Европе, а в России в то время только вышла первая печатная книга, называлась книга «Апостол», ее готовили долго и кропотливо. Как мы знаем из учебников истории, грамотный человек встречался в России редко вплоть до XX века, когда Советская Россия объявила решительную войну безграмотности. Поэтому книги и не могли распространяться легко и свободно, как в Европе, где образованных людей было значительно больше. И, если бы не необходимость индустриализации, то никто бы и не озаботился проблемой грамотности населения страны.

Читатель думает, наверное, что мы сильно отклонились от темы, но нет, все это непосредственно касается пословицы «написано пером - не вырубишь топором». Потому что дает понять, какую роль играло печатное слово в нашем царстве-государстве.

Значение

Источники говорят, что основной смысл сводится к истине: если что-то приобрело популярность в написанном виде, то исправить уже ничего нельзя. Из этого, кстати, можно извлечь определенный моральный вывод: если человек не уверен, то ему лучше ничего не подписывать, ибо бумаги с подписью имеют, как правило, юридическую ценность, тогда как устные договоренности такой силы не имеют. Поэтому надо быть крайне внимательным. Так что уважение к выражению «Что написано пером, не вырубишь топором» люди сохраняют и в наши дни, признавая за подписанными бумагами почти реальную силу, хоть она и кажется порой несправедливой, абстрактной и глупой.

Деловые отношения

На самом деле, чернила, ручки и бумага позволяют организовывать совместное человеческое бытие. Представим, что нет никаких договоров, и мы полагаемся только на честное слово той стороны. Ведь начнется подлинная анархия, потому что многие люди с удовольствием поменяли бы условия сделки, ведь рынок, как и жизнь, крайне переменчив. Но нет, так делать нельзя, ибо контракт уже подписан, а стороны ударили по рукам. В таком случае выражение «Что написано пером, не вырубишь топором» стоит на страже наших интересов, а разросшаяся бюрократия - это только оборотная сторона процесса. Руководитель большой страны не может за всем лично уследить, вот и возникают различные явления, которые никому не нравятся, но сделать с ними решительно ничего нельзя. Опыт Китая нас в этом убеждает.

Обесценивание слов в цифровую эпоху

Но есть и хорошая новость. Все еще верно утверждение, что настоящая литература - это та, которая опубликована в издательстве на бумажном носителе. Хотя и это ненадежный критерий: не все, что вышло в свет, можно считать литературой в высоком смысле слова. Но оставим споры по этому вопросу, ибо они бесконечны и глубоко субъективны. В контексте нашей темы важно только то, что устойчивый оборот «Что написано пером, не вырубишь топором», смысл которого мы разбираем, все еще актуален не только для юридических операций, но и для русской словесности.

Профессиональным писателем может считаться только тот, чьи книги публикуются, и человек живет литературным трудом. А все остальные попадают в категорию любителей. Они лишь мечтают о том, чтобы о них узнала публика. Хотя, что касается популярности, порой у сетевых авторов большая аудитория, чем у тех, кто считается серьезным писателем. Поэтому о современной жизни поговорки «Что написано пером, не вырубишь топором» нельзя сказать ничего определенного, но «Пациент скорее жив, чем мертв».