Береги честь смолоду.
Пословица.
Глава I
Сержант гвардии
— Был бы гвардии он завтра ж капитан.
— Того не надобно; пусть в армии послужит.
— Изрядно сказано! пускай его потужит...
........................................................
Да кто его отец?
Отец мой Андрей Петрович Гринев в молодости своей служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором в 17.. году. С тех пор жил он в своей Симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина. Нас было девять человек детей. Все мои братья и сестры умерли во младенчестве. Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом, по милости майора гвардии князя В., близкого нашего родственника. Если бы паче всякого чаяния матушка родила дочь, то батюшка объявил бы куда следовало о смерти неявившегося сержанта, и дело тем бы и кончилось. Я считался в отпуску до окончания наук. В то время воспитывались мы не по-нонешнему. С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савельичу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки. Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля. В это время батюшка нанял для меня француза, мосье Бопре, которого выписали из Москвы вместе с годовым запасом вина и прованского масла. Приезд его сильно не понравился Савельичу. «Слава богу, — ворчал он про себя, — кажется, дитя умыт, причесан, накормлен. Куда как нужно тратить лишние деньги и нанимать мусье, как будто и своих людей не стало!» Бопре в отечестве своем был парикмахером, потом в Пруссии солдатом, потом приехал в Россию pour etre outchitel, не очень понимая значение этого слова. Он был добрый малый, но ветрен и беспутен до крайности. Главною его слабостию была страсть к прекрасному полу; нередко за свои нежности получал он толчки, от которых охал по целым суткам. К тому же не был он (по его выражению) и врагом бутылки, т. е. (говоря по-русски) любил хлебнуть лишнее. Но как вино подавалось у нас только за обедом, и то по рюмочке, причем учителя обыкновенно и обносили, то мой Бопре очень скоро привык к русской настойке и даже стал предпочитать ее винам своего отечества, как не в пример более полезную для желудка. Мы тотчас поладили, и хотя по контракту обязан он был учить меня по-французски, по-немецки и всем наукам, но он предпочел наскоро выучиться от меня кое-как болтать по-русски, — и потом каждый из нас занимался уже своим делом. Мы жили душа в душу. Другого ментора я и не желал. Но вскоре судьба нас разлучила, и вот по какому случаю: Прачка Палашка, толстая и рябая девка, и кривая коровница Акулька как-то согласились в одно время кинуться матушке в ноги, винясь в преступной слабости и с плачем жалуясь на мусье, обольстившего их неопытность. Матушка шутить этим не любила и пожаловалась батюшке. У него расправа была коротка. Он тотчас потребовал каналью француза. Доложили, что мусье давал мне свой урок. Батюшка пошел в мою комнату. В это время Бопре спал на кровати сном невинности. Я был занят делом. Надобно знать, что для меня выписана была из Москвы географическая карта. Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги. Я решился сделать из нее змей и, пользуясь сном Бопре, принялся за работу. Батюшка вошел в то самое время, как я прилаживал мочальный хвост к Мысу Доброй Надежды. Увидя мои упражнения в географии, батюшка дернул меня за ухо, потом подбежал к Бопре, разбудил его очень неосторожно и стал осыпать укоризнами. Бопре в смятении хотел было привстать и не мог: несчастный француз был мертво пьян. Семь бед, один ответ. Батюшка за ворот приподнял его с кровати, вытолкал из дверей и в тот же день прогнал со двора, к неописанной радости Савельича. Тем и кончилось мое воспитание. Я жил недорослем, гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками. Между тем минуло мне шестнадцать лет. Тут судьба моя переменилась. Однажды осенью матушка варила в гостиной медовое варенье, а я, облизываясь, смотрел на кипучие пенки. Батюшка у окна читал Придворный календарь, ежегодно им получаемый. Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи. Матушка, знавшая наизусть все его свычаи и обычаи, всегда старалась засунуть несчастную книгу как можно подалее, и таким образом Придворный календарь не попадался ему на глаза иногда по целым месяцам. Зато, когда он случайно его находил, то, бывало, по целым часам не выпускал уж из своих рук. Итак, батюшка читал Придворный календарь, изредка пожимая плечами и повторяя вполголоса: «Генерал-поручик!.. Он у меня в роте был сержантом!.. Обоих российских орденов кавалер!.. А давно ли мы...» Наконец батюшка швырнул календарь на диван и погрузился в задумчивость, не предвещавшую ничего доброго. Вдруг он обратился к матушке: «Авдотья Васильевна, а сколько лет Петруше?» — Да вот пошел семнадцатый годок, — отвечала матушка. — Петруша родился в тот самый год, как окривела тетушка Настасья Гарасимовна, и когда еще... «Добро, — прервал батюшка, — пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим да лазить на голубятни». Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку, и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого. Батюшка не любил ни переменять свои намерения, ни откладывать их исполнение. День отъезду моему был назначен. Накануне батюшка объявил, что намерен писать со мною к будущему моему начальнику, и потребовал пера и бумаги. — Не забудь, Андрей Петрович, — сказала матушка, — поклониться и от меня князю Б.; я, дескать, надеюсь, что он не оставит Петрушу своими милостями. — Что за вздор! — отвечал батюшка нахмурясь. — К какой стати стану я писать к князю Б.? — Да ведь ты сказал, что изволишь писать к начальнику Петруши? — Ну, а там что? — Да ведь начальник Петрушин — князь Б. Ведь Петруша записан в Семеновский полк. — Записан! А мне какое дело, что он записан? Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он, служа в Петербурге? мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон. Записан в гвардии! Где его пашпорт? подай его сюда. Матушка отыскала мой паспорт, хранившийся в ее шкатулке вместе с сорочкою, в которой меня крестили, и вручила его батюшке дрожащею рукою. Батюшка прочел его со вниманием, положил перед собою на стол и начал свое письмо. Любопытство меня мучило: куда ж отправляют меня, если уж не в Петербург? Я не сводил глаз с пера батюшкина, которое двигалось довольно медленно. Наконец он кончил, запечатал письмо в одном пакете с паспортом, снял очки и, подозвав меня, сказал: «Вот тебе письмо к Андрею Карловичу Р., моему старинному товарищу и другу. Ты едешь в Оренбург служить под его начальством». Итак, все мои блестящие надежды рушились! Вместо веселой петербургской жизни ожидала меня скука в стороне глухой и отдаленной. Служба, о которой за минуту думал я с таким восторгом, показалась мне тяжким несчастием. Но спорить было нечего. На другой день поутру подвезена была к крыльцу дорожная кибитка; уложили в нее чемодан, погребец с чайным прибором и узлы с булками и пирогами, последними знаками домашнего баловства. Родители мои благословили меня. Батюшка сказал мне: «Прощай, Петр. Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду». Матушка в слезах наказывала мне беречь мое здоровье, а Савельичу смотреть за дитятей. Надели на меня заячий тулуп, а сверху лисью шубу. Я сел в кибитку с Савельичем и отправился в дорогу, обливаясь слезами. В ту же ночь приехал я в Симбирск, где должен был пробыть сутки для закупки нужных вещей, что и было поручено Савельичу. Я остановился в трактире. Савельич с утра отправился по лавкам. Соскуча глядеть из окна на грязный переулок, я пошел бродить по всем комнатам. Вошед в биллиардную, увидел я высокого барина лет тридцати пяти, с длинными черными усами, в халате, с кием в руке и с трубкой в зубах. Он играл с маркером, который при выигрыше выпивал рюмку водки, а при проигрыше должен был лезть под биллиард на четверинках. Я стал смотреть на их игру. Чем долее она продолжалась, тем прогулки на четверинках становились чаще, пока наконец маркер остался под биллиардом. Барин произнес над ним несколько сильных выражений в виде надгробного слова и предложил мне сыграть партию. Я отказался по неумению. Это показалось ему, по-видимому, странным. Он поглядел на меня как бы с сожалением; однако мы разговорились. Я узнал, что его зовут Иваном Ивановичем Зуриным, что он ротмистр гусарского полку и находится в Симбирске при приеме рекрут, а стоит в трактире. Зурин пригласил меня отобедать с ним вместе чем бог послал, по-солдатски. Я с охотою согласился. Мы сели за стол. Зурин пил много и потчевал и меня, говоря, что надобно привыкать ко службе; он рассказывал мне армейские анекдоты, от которых я со смеху чуть не валялся, и мы встали из-за стола совершенными приятелями. Тут вызвался он выучить меня играть на биллиарде. «Это, — говорил он, — необходимо для нашего брата служивого. В походе, например, придешь в местечко — чем прикажешь заняться? Ведь не все же бить жидов. Поневоле пойдешь в трактир и станешь играть на биллиарде; а для того надобно уметь играть!» Я совершенно был убежден и с большим прилежанием принялся за учение. Зурин громко ободрял меня, дивился моим быстрым успехам и, после нескольких уроков, предложил мне играть в деньги, по одному грошу, не для выигрыша, а так, чтоб только не играть даром, что, по его словам, самая скверная привычка. Я согласился и на то, а Зурин велел подать пуншу и уговорил меня попробовать, повторяя, что к службе надобно мне привыкать; а без пуншу что и служба! Я послушался его. Между тем игра наша продолжалась. Чем чаще прихлебывал я от моего стакана, тем становился отважнее. Шары поминутно летали у меня через борт; я горячился, бранил маркера, который считал бог ведает как, час от часу умножал игру, словом — вел себя как мальчишка, вырвавшийся на волю. Между тем время прошло незаметно. Зурин взглянул на часы, положил кий и объявил мне, что я проиграл сто рублей. Это меня немножко смутило. Деньги мои были у Савельича. Я стал извиняться. Зурин меня прервал: «Помилуй! Не изволь и беспокоиться. Я могу и подождать, а покамест поедем к Аринушке». Что прикажете? День я кончил так же беспутно, как и начал. Мы отужинали у Аринушки. Зурин поминутно мне подливал, повторяя, что надобно к службе привыкать. Встав из-за стола, я чуть держался на ногах; в полночь Зурин отвез меня в трактир. Савельич встретил нас на крыльце. Он ахнул, увидя несомненные признаки моего усердия к службе. «Что это, сударь, с тобою сделалось? — сказал он жалким голосом, — где ты это нагрузился? Ахти господи! отроду такого греха не бывало!» — «Молчи, хрыч! — отвечал я ему, запинаясь, — ты, верно, пьян, пошел спать... и уложи меня». На другой день я проснулся с головною болью, смутно припоминая себе вчерашние происшествия. Размышления мои прерваны были Савельичем, вошедшим ко мне с чашкою чая. «Рано, Петр Андреич, — сказал он мне, качая головою, — рано начинаешь гулять. И в кого ты пошел? Кажется, ни батюшка, ни дедушка пьяницами не бывали; о матушке и говорить нечего: отроду, кроме квасу, в рот ничего не изволили брать. А кто всему виноват? проклятый мусье. То и дело, бывало, к Антипьевне забежит: «Мадам, же ву при, водкю». Вот тебе и же ву при! Нечего сказать: добру наставил, собачий сын. И нужно было нанимать в дядьки басурмана, как будто у барина не стало и своих людей!» Мне было стыдно. Я отвернулся и сказал ему: «Поди вон, Савельич; я чаю не хочу». Но Савельича мудрено было унять, когда, бывало, примется за проповедь. «Вот видишь ли, Петр Андреич, каково подгуливать. И головке-то тяжело, и кушать-то не хочется. Человек пьющий ни на что не годен... Выпей-ка огуречного рассолу с медом, а всего бы лучше опохмелиться полстаканчиком настойки. Не прикажешь ли?» В это время мальчик вошел и подал мне записку от И. И. Зурина. Я развернул ее и прочел следующие строки:
«Любезный Петр Андреевич, пожалуйста пришли мне с моим мальчиком сто рублей, которые ты мне вчера проиграл. Мне крайняя нужда в деньгах.
Готовый ко услугам
Иван Зурин».
Делать было нечего. Я взял на себя вид равнодушный и, обратясь к Савельичу, который был и денег, и белья, и дел моих рачитель, приказал отдать мальчику сто рублей. «Как! зачем?» — спросил изумленный Савельич. «Я их ему должен», — отвечал я со всевозможной холодностию. «Должен! — возразил Савельич, час от часу приведенный в большее изумление, — да когда же, сударь, успел ты ему задолжать? Дело что-то не ладно. Воля твоя, сударь, а денег я не выдам». Я подумал, что если в сию решительную минуту не переспорю упрямого старика, то уж в последствии времени трудно мне будет освободиться от его опеки, и, взглянув на него гордо, сказал: «Я твой господин, а ты мой слуга. Деньги мои. Я их проиграл, потому что так мне вздумалось. А тебе советую не умничать и делать то, что тебе приказывают». Савельич так был поражен моими словами, что сплеснул руками и остолбенел. «Что же ты стоишь!» — закричал я сердито. Савельич заплакал. «Батюшка Петр Андреич, — произнес он дрожащим голосом, — не умори меня с печали. Свет ты мой! послушай меня, старика: напиши этому разбойнику, что ты пошутил, что у нас и денег-то таких не водится. Сто рублей! Боже ты милостивый! Скажи, что тебе родители крепко-накрепко заказали не играть, окроме как в орехи...» — «Полно врать, — прервал я строго, — подавай сюда деньги или я тебя взашей прогоню». Савельич поглядел на меня с глубокой горестью и пошел за моим долгом. Мне было жаль бедного старика; но я хотел вырваться на волю и доказать, что уж я не ребенок. Деньги были доставлены Зурину. Савельич поспешил вывезти меня из проклятого трактира. Он явился с известием, что лошади готовы. С неспокойной совестию и с безмолвным раскаянием выехал я из Симбирска, не простясь с моим учителем и не думая с ним уже когда-нибудь увидеться.чтобы стать учителем (франц.).
Это произведение перешло в общественное достояние. Произведение написано автором, умершим более семидесяти лет назад, и опубликовано прижизненно, либо посмертно, но с момента публикации также прошло более семидесяти лет. Оно может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.
В этой статье мы опишем произведение А.С. Пересказ по главам этого короткого романа, опубликованного в 1836 году, предлагается вашему вниманию.
1. Сержант гвардии
Первая глава начинается с биографии Петра Андреевича Гринева. Отец этого героя служил, после чего вышел в отставку. Было 9 детей в семействе Гриневых, однако восемь из них в младенчестве умерли, и Петр остался один. Отец записал его еще до рождения в Петр Андреевич до наступления совершеннолетия числился в отпуске. Дядька Савельич служит воспитателем мальчика. Он руководит освоением русской грамоты Петрушей.
К Петру через некоторое время выписан был француз Бопре. Он обучил его немецкому, французскому языкам, а также различным наукам. Но Бопре воспитанием ребенка не занимался, а лишь пил и гулял. Отец мальчика вскоре обнаружил это и прогнал учителя. Петра на 17-м году отправляют на службу, однако не в то место, куда он надеялся попасть. Он едет в Оренбург вместо Петербурга. Это решение определило дальнейшую судьбу Петра, героя произведения "Капитанская дочка".
1 глава описывает напутствие отца сыну. Он говорит ему о том, что необходимо беречь честь смолоду. Петя, приехав в Симбирск, знакомится в трактире с Зуриным, ротмистром, который научил его играть в бильярд, а также споил его и выиграл у него 100 рублей. Гринев как будто вырвался впервые на свободу. Он ведет себя, подобно мальчишке. Зурин утром требует положенный выигрыш. Петр Андреевич для того, чтобы показать свой характер, заставляет Савельича, протестующего этому, выдать деньги. После чего, ощущая укоры совести, Гринев покидает Симбирск. Так заканчивается в произведении "Капитанская дочка" 1 глава. Опишем дальнейшие события, произошедшие с Петром Андреевичем.
2. Вожатый
Александр Сергеевич Пушкин рассказывает нам о дальнейшей судьбе этого героя произведения "Капитанская дочка". 2 глава романа называется "Вожатый". В ней мы впервые знакомимся с Пугачевым.
Гринев в пути просит Савельича его простить за глупое поведение. Вдруг в дороге начинается буран, Петр со своим слугой сбиваются с пути. Они встречают одного человека, который предлагает их проводить к постоялому двору. Гринев, едущий в кабинке, видит сон.
Сон Гринева - важный эпизод произведения "Капитанская дочка". 2 глава подробно описывает его. В нем Петр приезжает в свою усадьбу и обнаруживает, что отец при смерти. Он подходит к нему, чтобы взять последнее благословение, однако вместо отца видит неизвестного мужика с черной бородой. Гринев удивлен, однако мать его убеждает, что это его посаженый отец. Размахивая топором, вскакивает чернобородый мужик, мертвые тела заполняют всю комнату. Человек при этом улыбается Петру Андреевичу, а также предлагает тому благословение.
Гринев, уже находясь на рассматривает своего провожатого и замечает, что он и есть тот самый человек из сна. Это среднего роста сорокалетний мужчина, худощавый и широкоплечий. В черной бороде его уже заметна проседь. Глаза у мужчины живые, в них ощущается сметливость и тонкость ума. Довольно приятное выражение имеет лицо вожатого. Оно плутовское. Острижены его волосы в кружок, а одет этот человек в татарские шаровары и старый армяк.
Вожатый беседует с хозяином на "иносказательном языке". Петр Андреевич благодарит своего спутника, дарит ему заячий тулуп, наливает стакан вина.
Старый товарищ отца Гринева, Андрей Карлович Р., посылает из Оренбурга Петра на службу в расположенную в 40 верстах от города Белогорскую крепость. Именно здесь продолжается роман "Капитанская дочка". По главам пересказ дальнейших событий, происходящих в ней, следующий.
3. Крепость
Крепость эта напоминает деревушку. Распоряжается всем здесь Василиса Егоровна, разумная и добрая женщина, жена коменданта. Гринев следующим утром знакомится со Швабриным Алексеем Ивановичем, молодым офицером. Этот человек невысокого роста, отменно некрасивый, смуглолицый, очень живой. Он один из главных героев произведения "Капитанская дочка". 3 глава - место в романе, где этот персонаж впервые появляется перед читателем.
Из-за дуэли перевели Швабрина в эту крепость. Он рассказывает Петру Андреевичу о здешней жизни, о семье коменданта, при этом нелестно отзываясь о его дочери, Маше Мироновой. Подробное описание этого разговора вы найдете в произведении "Капитанская дочка" (3 глава). Комендант приглашает Гринева и Швабрина на семейный обед. Петр видит по дороге, как проходят "учения": взводом инвалидов руководит Миронов Иван Кузьмич. На нем "китайчатый халат" и колпак.
4. Поединок
Важное место занимает в композиции произведения "Капитанская дочка" 4 глава. Рассказывается в ней следующее.
Семья коменданта очень нравится Гриневу. Петр Андреевич становится офицером. Он общается со Швабриным, однако общение это приносит герою все меньше удовольствия. Колкие замечания Алексея Ивановича о Маше особенно не нравятся Гриневу. Петр пишет посредственные стихи и посвящает их этой девушке. Швабрин резко высказывается по их поводу, при этом оскорбляя Машу. Гринев его обвиняет во лжи, Алексей Иванович вызывает Петра на дуэль. Василиса Егоровна, узнав об этом, приказывает арестовать дуэлянтов. Палашка, дворовая девка, лишает их шпаг. Через некоторое время Петру Андреевичу становится известно, что к Маше сватался Швабрин, но получил от девушки отказ. Он понимает теперь, почему Алексей Иванович злословил по адресу Маши. Вновь назначена дуэль, на которой Петр Андреевич получает ранение.
5. Любовь
За раненым ухаживают Маша и Савельич. Петр Гринев делает девушке предложение. Он отправляет письмо родителям, в котором просит благословения. Швабрин навещает Петра Андреевича и признает свою вину перед ним. Благословения отец Гринева ему не дает, он уже знает о произошедшей дуэли, и рассказал ему об этом вовсе не Савельич. Петр Андреевич считает, что это сделал Алексей Иванович. Без согласия родителей не хочет выходить замуж капитанская дочка. Глава 5 повествует об этом ее решении. Не будем подробно описывать разговор между Петром и Машей. Скажем лишь, что решила избегать в дальнейшем Гринева капитанская дочка. Пересказ по главам продолжается следующими событиями. Петр Андреевич перестает посещать Мироновых, падает духом.
6. Пугачевщина
Уведомление о том, что разбойничья шайка под предводительством Емельяна Пугачева орудует в окрестностях, приходит коменданту. нападает на крепости. Пугачев вскоре добрался и до Белогорской крепости. Он призывает коменданта сдаться. Иван Кузьмич решает выслать дочь из крепости. Девушка прощается с Гриневым. Однако мать ее уезжать отказывается.
7. Приступ
Атакой крепости продолжается произведение "Капитанская дочка". Пересказ по главам дальнейших событий следующий. Ночью казаки уходят из крепости. Они переходят на сторону Емельяна Пугачева. Шайка его атакует. Миронов с немногочисленными защитниками пытается обороняться, однако силы двух сторон неравны. Захвативший крепость устраивает так называемый суд. Казни на виселице предают коменданта, а также его товарищей. Когда доходит очередь до Гринева, Савельич умоляет Емельяна, бросившись в ноги к нему, пощадить Петра Андреевича, предлагает тому выкуп. Соглашается Пугачев. Жители города и солдаты дают Емельяну присягают. Убивают Василису Егоровну, выведя на крыльцо раздетую, а также ее мужа. Петр Андреевич покидает крепость.
8. Незваный гость
Очень беспокоится Гринев о том, как живет в Белогорской крепости капитанская дочка.
Содержание по главам дальнейших событий романа описывает последующую судьбу этой героини. Прячется девушка у попадьи, которая говорит Петру Андреевичу, что Швабрин на стороне Пугачева. Гринев узнает от Савельича, что Пугачев - провожатый их по дороге в Оренбург. Емельян зовет Гринева к себе, тот приходит. Петр Андреевич обращает внимание на то, что все ведут себя как товарищи друг с другом в стане Пугачева, не оказывают при этом предпочтения предводителю.
Каждый хвастается, высказывает сомнения, оспаривает Пугачева. Люди его поют песню о виселице. Расходятся гости Емельяна. Гринев говорит ему наедине, что царем его не считает. Тот отвечает, что удача будет удалому, ведь когда-то и Гришка Отрепьев правил. Емельян отпускает Петра Андреевича в Оренбург несмотря на то, что тот обещает бороться против него.
9. Разлука
Емельян дает Петру распоряжение сказать губернатору этого города о том, что скоро пугачевцы прибудут туда. Пугачев, покидая оставляет Швабрина комендантом. Савельич пишет список разграбленного добра Петра Андреевича и отправляет его Емельяну, однако тот на него в "припадке великодушия" и дерзкого Савельича не наказывает. Он даже жалует шубой со своего плеча Гринева, дает ему лошадь. Маша тем временем болеет в крепости.
10. Осада города
Петр едет в Оренбург, к Андрею Карловичу, генералу. Военные люди отсутствуют на военном совете. Здесь лишь чиновники. Более благоразумно, по их мнению, оставаться за надежной каменной стеной, чем на открытом поле испытывать свое счастье. За голову Пугачева предлагают назначить чиновники большую цену и подкупить людей Емельяна. Урядник из крепости привозит Петру Андреевичу письмо от Маши. Та сообщает о том, что Швабрин вынуждает ее стать его супругой. Гринев просит генерала помочь, предоставить ему людей для того, чтобы очистить крепость. Однако тот отказывает.
11. Мятежная слобода
Спешат на помощь девушке Гринев с Савельичем. Люди Пугачева останавливают их в пути и ведут к предводителю. Он допрашивает Петра Андреевича о его намерениях в присутствии наперсников. Люди Пугачева - сгорбленный, тщедушный старик с голубой лентой, надетой через плечо по серому армяку, а также высокий, дородный и широкоплечий мужчина лет сорока пяти. Гринев говорит Емельяну, что приехал для того, чтобы спасти от притязаний Швабрина сироту. Пугачевцы предлагают и с Гриневым, и со Швабриным просто решить проблему - повесить их обоих. Однако Петр Пугачеву явно симпатичен, и он обещает женить его на девушке. Петр Андреевич утром едет в крепость в кибитке Пугачева. Тот в доверительной беседе рассказывает ему, что он хотел бы отправиться на Москву, однако товарищи его - разбойники и воры, которые сдадут предводителя при первой же неудаче, спасая собственную шею. Емельян рассказывает калмыцкую сказку про ворона и орла. Ворон жил 300 лет, но клевал при этом падаль. А орел предпочел голодать, но падали не есть. Лучше однажды напиться живой крови, считает Емельян.
12. Сирота
Пугачев в крепости узнает, что девушка терпит издевательства от нового коменданта. Швабрин морит ее голодом. Емельян освобождает Машу и хочет обвенчать ее сейчас же с Гриневым. Когда Швабрин рассказывает, что это дочь Миронова, Емельян Пугачев решает отпустить Гринева и Машу.
13. Арест
Солдаты на пути из крепости берут под арест Гринева. Они принимают Петра Андреевича за пугачевца, ведут к начальнику. Им оказывается Зурин, который советует Петру Андреевичу отправить Савельича и Машу к родителям, а самому Гриневу - продолжить сражение. Он следует этому совету. Войско Пугачева разбито, однако сам он не пойман, ему удалось в Сибири собрать новые отряды. Емельяна преследуют. Зурину приказывают взять под арест Гринева и отправить под караулом в Казань, предав следствию по делу Пугачева.
14. Суд
Петр Андреевич подозревается в том, что он служил Пугачеву. В этом не последнюю роль сыграл Швабрин. Петра приговаривают к ссылке в Сибирь. У родителей Петра живет Маша. Они очень к ней привязались. Девушка отправляется в Петербург, в Царское Село. Здесь она встречает императрицу в саду и просит помиловать Петра. Рассказывает о том, как он попал из-за нее к Пугачеву, капитанская дочка. Кратко по главам описанный нами роман завершается следующим образом. Гринева освобождают. Он присутствует на казни Емельяна, который кивает головой, узнав его.
По жанру историческим романом является произведение "Капитанская дочка". Пересказ по главам не описывает всех событий, мы упомянули лишь основные. Роман Пушкина очень интересен. Прочитав оригинал произведения "Капитанская дочка" по главам, вы поймете психологию героев, а также узнаете некоторые подробности, нами опущенные.
- Петр Андреевич Гринев – сын отставного военного, который ставит честь превыше всего. До 16 лет был недорослем. В течение повести показано как Петр взрослеет и меняется, превращаясь в зрелого мужчину. Большую роль в формировании его характера сыграла возлюбленная парня – Маша Миронова. Ради нее он рискует жизнью, вырастает духовно и нравственно;
- Алексей Швабрин – полная противоположность Гринева. Служит в Белогорской крепости 5 лет, несет наказание за убийство. Саркастичный, надменный, подлый, хитрый парень получил отказ от Маши Мироновой. Из-за этого идет на дуэль с Петром;
- Маша Миронова – молодая девушка, дочь коменданта крепости. В честь нее названа повесть «Капитанская дочка». Маша олицетворяет высоконравственную и благородную особу, чистую и нежную. Проходя трудности, Маша сохраняет верность своим принципам;
- Пугачев Емельян – вождь восстания, называет себя «Великим государем» Петром III. Самозванец, который закончил казнью.
Экскурс в прошлое
В начале повести Петр Гринев рассказывает читателю о своей юности и детстве. Он единственный в семье, кто выжил. Всего было 9 детей. Мать была дворянкой, а отец майор в отставке. Достаток в семье был средним, хотя жил Петр в родовом поместье в Симбирской губернии. Воспитывал маленького мальчика практически все время слуга Савельич. Он баловал мальчика как родного сына, обучал его на основе рассказов о сказочных героях. Они вместе наблюдали за переменами в природе, ходили на рыбалку, охоту. Сам Савельич умел читать, мог писать и был самым настоящим сказочником.
Отец Петра не занимался воспитанием сына и нанял в качестве учителя французского парикмахера Бопре, который был редкостным гулякой – развратником и пьяницей. Когда стало ясно, что манерный француз не сможет ничему обучить мальчика, его выгнали.
В семнадцать лет Петрушу решили отправить на службу для исправления, так как образование у мальчика было низким. Чтобы дать сыну разностороннее образование, его отец, Андрей Петрович, сослал его в Оренбург. К мальчику был прикреплен и слуга Савельич. Петр расстроился, так как мечтал уехать в Петербург.
На службу!
По правилам, юные дворяне приписывались к какому-то полку на службу. Отец Петра отправляет сына в отдаленный гарнизон Оренбургской губернии, так как побоялся, что сын в Петербурге загуляет.
По пути на службу они остановились в трактире. Вся казна хранилась у Савельича, так как Петр был еще слишком юный, чтобы распоряжаться финансами. В трактире Петруше встречается ротмистр Зурин, который предлагает ему сыграть на биллиарде.
Потом Зурин предлагает сыграть на деньги. Неопытный юноша соглашается, считая что он неплохо владеет кием. Петр проигрывает сто рублей. На то время это огромные деньги. Савельич не хочет отдавать долг и уговаривает барина образумиться и не компенсировать проигрыш. Но Гринев сразу все расставляет на свои места, намекая, кто слуга, а кто барин, и велит оплатить долг. Петр Гринев объяснил слуге, что оплата долга является делом чести.
Буран в степи
После оплаты долга, Гринев обещает Савельичу больше не играть на деньги, сожалея о своем промахе. Ехать еще долго и слуга прощает молодого барина. Из-за беспечности Петра они попадают в беду – надвигается сильный буран. Юноша приказывает ямщику продолжить путь и вскоре они застревают в степи, где придется расположиться на ночлег.
Все понимают, что сбились с пути, да и изрядно замерзли. Помог путникам незнакомец старик, который провел их до ближайшего дома. В знак признательности Петр Гринев хотел дать старику деньги, но Савельич не позволил. И барин отдал заячий тулуп.
Петруша уснул в избе и ему приснился сон, который он называет пророческим впоследствии. Снилась ему мать и дом родной, мать сообщила, что отец находится при смерти. Далее он рассказывает, что видит мужика незнакомого, который сидит на постели отца и называет себя мужем матери. Незнакомец хочет получить благословение отца, но Андрей Петрович его не дает. Мужик хватает топор и всех убивает. Петр остается единственным живым наблюдателем.
Когда Петр приехал в Оренбург, то сослуживец отца отправляет его еще в большую глушь – Белгородскую крепость. Парень расстроен еще больше.
В Белогорской крепости
В крепости, которая располагалась в сорока верстах от Оренбурга, люди занимались охотой, рыбалкой, работали на огороде. Служащие тренировались на плацу и редко стреляли из пушки.
Хозяином крепости был Иван Кузьмич Миронов, хотя управляла всем его супруга – Василиса Егоровна. Еще у коменданта и его жены была дочь Машенька. Семья была простая и душевная, что сразу понравилось Петру. Правда в этот день знакомство Машеньки и Петруши не состоялось.
В крепости, которая была очень похожа на село, Петр познакомился с юным поручиком Алексеем Ивановичем Швабриным, которого отправили в ссылку за дуэль, где он убил своего соперника. Швабрин постоянно недобро отзывался обо всех, саркастично говорил о Машеньке, выставляя ее дурочкой. Что донес и до Гринева. Но когда Петя сам познакомился с Машей, то посчитал что Алексей лжец.
Коварство Швабрина
Петра оставили жить у казака Семена Кузова. Подселение Петра было вынесено Семену как наказание от семьи Мироновых за потраву в их огороде. Так начались однообразные дни службы Петра. Вскоре Гринев заметил, что Алексей Швабрин начал пренебрежительно и насторожено относится к нему. Это случилось из-за того, что им обоим нравилась дочь коменданта – Машенька.
Швабрин воспринял Гринева как соперника. Сама же Маша отказала Алексею на предложение руки и сердца. За отказ он начал позорить ее перед другими людьми и выставлять в нелестном свете. Хотя на самом деле Маша была честной и доброй девушкой. Отец и мать девушки переживали за дочь, так как они не могли обеспечить ей приданное.
Дуэль и письмо домой
Однажды, окрыленный мыслями о девушке, Гринев написал стихотворение, где было написано имя Мария. Алексей Швабрин прочел произведение Петра и начал с издевкой высмеивать его, посоветовав завоевывать расположение Машеньки не стишками, а материальными вещами. Предложил подарить ей пару сережек. Гринев вспылил и назвал Алексея вруном.
Швабрин вызвал Петра на дуэль, так как такое оскорбление было неуместно для офицера. Юноши решили драться на шпагах. В итоге дело не дошло до дуэли. Супруга коменданта Василиса узнала о поединке и запретила проводить его. Парни согласились, но позже снова сделали попытку сразиться на шпагах. Но с утра Иван Игнатьич и еще несколько мужчин привели юношей к Василисе Егоровне. Она отругала молодых людей повторно и отпустила.
Маша узнала о дуэли, рассказала Гриневу о том, что Швабрин сватался к ней. Петр понял, почему вспылил Алексей и опять назначил дуэль на котором Гринев получил ранение. Когда он очнулся, то увидел, что перед ним сидит Машенька.
Петя понял, что влюблен в девушку и написал письмо родителям, в котором просит дать благословение на свадьбу. Однако отец Петра отвечает отказом, так как считает что сын еще не созрел для брака.
Волнения в городе, нападение на крепость
В крепости начинается беспокойство. Миронов получает приказ готовиться к обороне от бунтовщиков. Якобы Емельян Пугачев лжесвидетельствует и нарекает себя Петром III. Он сбежал из-под стражи и наводит страхи на окружающих. Одна надежда, что разбойники пройдут мимо крепости.
Иван Кузьмич просит увезти Машу и супругу в Оренбург, где крепче защита в крепости. Василиса Егоровна отказывается уезжать и решает не оставлять мужа одного. Машенька прощается с Гриневым, но уехать ей не удается. Все дороги перекрыты. Часть людей перешли на сторону разбойников, в Белогорская крепость сдается.
Всем служащим предлагают принять нового правителя Пугачева, но все отказываются. За это казнят отца Маши и Ивана Ивановича. Далее должны были убить Петра, но Савельич умолял Пугачева сжалиться и помиловать парня. Слуга рассказывает позже Петру, что тот старик, который спас их от бури и тот, кому Гринев подарил тулуп, был Емельян Пугачев.
Василиса Егоровна узнает, что мужа повесили и говорит, что не сможет жить без супруга. Один из восставших ранит ее насмерть. Маша заболевает. Рядом с ней селится Пугачев. Пугачеву говорят, что это племянница попадьи, чтобы тот не убил Машу.
Отъезд в Оренбург
Гринева выпускают из крепости, чтобы передать, что он требует сдать город. Перед этим они долго беседуют, и Пугачев рассказывает Петру сказку об орле и вороне. Петр делает другой вывод об услышанном, чем Пугачев. Гринев не соглашается присягнуть Емельяну, говоря, что он верен императрице.
Петр уезжает в Оренбург, зная, что Маша остается в крепости. Он отправляется прямиком к генералу и просит отбить крепость назад. Собирают совет, на котором сидят чиновники. Принято решение не рисковать и не атаковывать крепость. Петр растерян и расстроен, не знает, как вызволить Машеньку.
Пугачев набирает в свой отряд все больше людей и пытается напасть на Оренбург. Однако в этот раз город устоял и оборону пробить невозможно. Однажды Петру передают письмо от Машеньки. Он с волнением читает. Оказывается Швабрина поставили следить за порядком в крепости и он дал Маше три дня на раздумья, чтобы та стала его женой. На что Маша пишет в письме – «Лучше умереть, чем быть с Швабриным».
Гринев направляется в Белогорскую крепость вместе с Савельичем. С большой сложностью, с разрешения Емельяна, Петру удается вывезти Машу из крепости. Швабрин в догонку рассказывает, что Маша дочь коменданта. Но Пугачев отвечает, что в его правилах не отменять помилование, если он уже решил это.
Поездка к родным и военное следствие
Восстание терпит поражение, отряды Пугачева отступают за Урал. Гринев отправил Машу к своим родителям и те встретили ее как свою. Отправить Машеньку к родителям Петра помог тот самый ротмистр Зуров, которому Гринев отдал долг в сто рублей.
Над Гриневым сгустились тучи. Его вызвали к следователю и обвинили в предательстве и отношениях с бунтовщиками. Донос на Петра написал Швабрин. Петр пытается оправдаться, но не хочет подставлять любимую. Следствие признает Петра виноватым и назначает наказание – повешение. Но позже заменяют наказание на пожизненную ссылку в Сибирь. Маша понимает, что Петр понес наказание из-за нее, желая ее обезопасить.
Развязка
Машенька направляется к самой императрице. Родители Петра считают, что Маша не хочет женится на предателе родины и с печалью прощаются с ней. Однако Маша возвращается назад с победой о помиловании от самой императрицы. Маша доказала, что Гринев понес наказание из благородства. Машенька становится богатой невестой, так как получает дары от самой императрицы. Императрица таким образом компенсирует дочери смерть отца Ивана Миронова.
Влюбленные женятся и переезжают жить в Симбирскую губернию. Пугачев казнен на Красной площади, а Гринев едет на казнь последний раз посмотреть ему с благодарностью в глаза. Их взгляды в конце встречаются.
Тест по повести Капитанская дочка
План пересказа
1. Жизнь недоросля Петруши Гринева.
2. Петр отправляется на службу в Оренбург.
3. Незнакомец спасает Гринева в буран, Петр дарит «вожатому» заячий тулупчик.
4. Знакомство Гринева с обитателями Белогорской крепости.
5. Дуэль Гринева и Швабрина.
6. Петр не получает благословения своих родителей на свадьбу с Машей Мироновой.
7. Жители крепости узнают о приближении войска Емельяна Пугачева.
8. Пугачев устанавливает в крепости свою власть.
9. Швабрин переходит на сторону Пугачева. Мятежник отпускает Гринева, припомнив его заячий тулупчик.
10. Швабрин становится комендантом крепости и принуждает Машу, оставшуюся сиротой, выйти за него замуж.
11. Гринев и Савельич едут на помощь Маше и снова встречаются с Пугачевым.
12. Пугачёв отпускает Машу с Гриневым.
13. Петр отправляет Машу к своим родителям, а сам воюет против Пугачева.
14. Гринев арестован по доносу Швабрина.
15. Маша добивается справедливости у императрицы.
Пересказ
Эпиграф: Береги честь смолоду . (Пословица.)
Глава 1. Сержант гвардии
Отец Петра Гринева вышел в отставку; в семье было девять детей, но все, кроме Петра, умерли в младенчестве. Петрушу еще до появления на свет записали в Семеновский полк. Воспитывает мальчика крепостной дядька Савельич, под руководством которого Петруша осваивает русскую грамоту и учится «судить о достоинствах борзого кобеля». Позже к нему выписывают француза Бопре, который должен был учить мальчика «по-французски, по-немецки и другим наукам», но воспитанием Петруши он не занимался, а пил и гулял. Отец вскоре обнаружил это и выгнал француза.
На семнадцатом году отец отправляет Петрушу на службу, но не в Петербург, как надеялся сын, а в Оренбург. По пути Гринев знакомится в трактире с ротмистром Зуриным, который учит его играть на бильярде, спаивает и выигрывает у него 100 рублей. Гринев «вел себя, как мальчишка, вырвавшийся на волю». Наутро Зурин требует выигрыш. Желая показать характер, Гринев заставляет Савельича, несмотря на его протесты, выдать деньги, и, пристыженный, уезжает из Симбирска.
Глава 2. Вожатый
По дороге Гринев просит у Савельича прощения за свое глупое поведение. В пути их застает буран. Они сбиваются с дороги, но встречают человека, который выводит их к жилью. На постоялом дворе Гринев разглядывает вожатого. Тот разговаривает с хозяином на «иносказательном языке»: «В огород летал, конопли клевал; швырнула бабушка камушком, да мимо». Гринев видит вещий сон, в котором предсказаны последующие события. Гринев дарит вожатому заячий тулупчик в. благодарность за спасение.
Из Оренбурга старый товарищ отца Андрей Карлович направляет Гринева на службу в Белогорскую крепость (40 верст от города).
Глава 3. Крепость
Крепость похожа на деревушку. Распоряжается всем разумная и добрая старушка, жена коменданта, Василиса Егоровна.
Гринев знакомится с Алексеем Ивановичем Швабриным, молодым офицером, переведенным в крепость за дуэль. Он рассказывает Гриневу о жизни в крепости, язвительно описывает семью коменданта, особенно нелестно отзывается о дочери коменданта Миронова Маше.
Глава 4. Поединок
Гринев очень привязывается к семейству коменданта. Его производят в офицеры. Гринев много общается со Швабриным, но тот ему нравится все меньше, а особенно его колкие замечания о Маше. Гринев посвящает Маше любовные стихи, посредственные. Швабрин резко их критикует, оскорбляет Машу к разговоре с Гриневым. Гринев называет его лжецом, Швабрин требует сатисфакции. Чтобы предотвратить дуэль, по приказанию Василисы Егоровны их арестовывают. Через некоторое время Гринев узнает от Маши, что Швабрин за нее сватался, а она отказала ему (этим и объясняется упорное злословие Швабрина по адресу девушки). Дуэль возобновляется, Швабрин коварно ранит Гринева.
Глава 5. Любовь
Маша и Савельич ухаживают за раненым. Гринев делает Маше предложение. Пишет письмо родителям с просьбой благословить на брак. Швабрин приходит навестить Гринева, признает, что был виноват. В письме отца Гринева — отказ в благословении. Маша избегает Гринева, не хочет свадьбы без согласия родителей. Гринев перестает бывать в доме Мироновых, падает духом.
Глава 6. Пугачевщина
Комендант получает уведомление о разбойничьей шайке Емельяна Пугачева, нападающей на крепости. Василиса Егоровна все выведывает, и слухи о скором приступе распространяются по всей крепости. Пугачев окружает крепость и призывает противника сдаваться. Иван Кузьмич решает отослать Машу из крепости. Маша прощается с Гриневым. Василиса Егоровна отказывается уезжать и остается с мужем.
Глава 7. Приступ
Ночью казаки уходят из Белогорской крепости под знамена Пугачева. Пугачевцы нападают на крепость. Комендант и немногочисленные защитники крепости обороняются, но силы неравны. Захвативший крепость Пугачев устраивает суд. Ивана Кузьмича и его товарищей казнят (вешают). Когда очередь доходит до Гринева, Савельич бросается в ноги Пугачеву, умоляя пощадить «барского дитятю», обещает; выкуп. Пугачев сменяет гнев на милость, вспомнив барчука, подарившего ему заячий тулупчик. Жители города и гарнизонные солдаты присягают Пугачеву. На крыльцо выводят Василису Егоровну и убивают ее. Пугачев уезжает. Народ бежит за ним.
Глава 10. Осада города
Гринев едет в Оренбург к генералу Андрею Карловичу. Чиновники предлагают подкупить людей Пугачева (назначить за его голову большую цену). Урядник привозит Гриневу из Белогорской крепости письмо от Маши. Она сообщает, что Швабрин принуждает ее выйти за него замуж. Гринев просит генерала дать ему роту солдат и полсотни казаков, чтобы очистить Бе-логорскую крепость. Генерал, разумеется, отказывает.
Глава 11. Мятежная слобода
Гринев и Савельич одни отправляются на помощь Маше. По дороге их хватают люди Пугачева. Пугачев допрашивает Гринева о его намерениях в присутствии единомышленников. Гринев признается, что едет спасать сироту от притязаний Швабрина. Разбойники предлагают разобраться не только со Швабриным, но и с Гриневым, а именно повесить обоих. Пугачев относится к Гриневу с явной симпатией, обещает женить, его на Маше. Утром Гринев в кибитке Пугачева едет в крепость. В доверительной беседе Пугачев говорит ему, что хотел бы пойти на Москву, рассказывает Гриневу калмыцкую сказку об орле и вороне.
Глава 12. Сирота
В крепости Пугачев выясняет, что Швабрин издевается над Машей, морит ее голодом. Пугачев «волею государя» освобождает девушку и хочет тут же обвенчать ее с Гриневым. Швабрин выдает, что она дочь капитана Миронова. Пугачев решает: «казнить так казнить, жаловать так жаловать» и отпускает Гринева и Машу.
Глава 13. Арест
По дороге из крепости солдаты арестовывают Гринева, приняв его за пугачевца, отводят к своему начальнику, которым оказывается Зурин. По его совету, Гринев решает отправить Машу с Савельичем к своим родителям, а сам продолжает сражаться. Пугачева преследуют, ловят. Война заканчивается. Зурин получает приказ арестовать Гринева и отправить его под караулом в Казань в Следственную комиссию по делу Пугачева.
Глава 14. Суд
Из-за клеветнического доноса Швабрина Гринева подозревают в том, что он служил Пугачеву. Его приговаривают к ссылке в Сибирь.
Родители Гринева в горе из-за судьбы сына. Они очень привязались к Маше. Маша едет в Петербург добиваться справедливости у самой государыни. В Царском Селе, в саду она случайно встречает императрицу, не зная, кто перед ней, и рассказывает истинную историю Гринева, объясняет, что он попал к Пугачеву из-за нее. Машу вызывают во дворец. На аудиенции императрица обещает устроить судьбу Маши и простить Гринева. Его освобождают из-под стражи.
– Был бы гвардии он завтра ж капитан.
– Того не надобно; пусть в армии послужит.
– Изрядно сказано! пускай его потужит…
………………………………………………………
Да кто его отец?
Отец мой, Андрей Петрович Гринев, в молодости своей служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором в 17… году. С тех пор жил он в своей Симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина. Нас было девять человек детей. Все мои братья и сестры умерли во младенчестве.
Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом, по милости майора гвардии князя Б., близкого нашего родственника. Если б паче всякого чаяния матушка родила дочь, то батюшка объявил бы куда следовало о смерти неявившегося сержанта, и дело тем бы и кончилось. Я считался в отпуску до окончания наук. В то время воспитывались мы не по-нонешнему. С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савельичу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки. Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля. В это время батюшка нанял для меня француза, мосье Бопре, которого выписали из Москвы вместе с годовым запасом вина и прованского масла. Приезд его сильно не понравился Савельичу. «Слава богу, – ворчал он про себя, – кажется, дитя умыт, причесан, накормлен. Куда как нужно тратить лишние деньги и нанимать мусье, как будто и своих людей не стало!»
Бопре в отечестве своем был парикмахером, потом в Пруссии солдатом, потом приехал в Россию pour être outchitel, не очень понимая значение этого слова. Он был добрый малый, но ветрен и беспутен до крайности. Главною его слабостию была страсть к прекрасному полу; нередко за свои нежности получал он толчки, от которых охал по целым суткам. К тому же не был он (по его выражению) и врагом бутылки, то есть (говоря по-русски) любил хлебнуть лишнее. Но как вино подавалось у нас только за обедом, и то по рюмочке, причем учителя обыкновенно и обносили, то мой Бопре очень скоро привык к русской настойке и даже стал предпочитать ее винам своего отечества, как не в пример более полезную для желудка. Мы тотчас поладили, и хотя по контракту обязан он был учить меня по-французски, по-немецки и всем наукам, но он предпочел наскоро выучиться от меня кое-как болтать по-русски, – и потом каждый из нас занимался уже своим делом. Мы жили душа в душу. Другого ментора я и не желал. Но вскоре судьба нас разлучила, и вот по какому случаю.
Прачка Палашка, толстая и рябая девка, и кривая коровница Акулька как-то согласились в одно время кинуться матушке в ноги, винясь в преступной слабости и с плачем жалуясь на мусье, обольстившего их неопытность. Матушка шутить этим не любила и пожаловалась батюшке. У него расправа была коротка. Он тотчас потребовал каналью француза. Доложили, что мусье давал мне свой урок. Батюшка пошел в мою комнату. В это время Бопре спал на кровати сном невинности. Я был занят делом. Надобно знать, что для меня выписана была из Москвы географическая карта. Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги. Я решился сделать из нее змей и, пользуясь сном Бопре, принялся за работу. Батюшка вошел в то самое время, как я прилаживал мочальный хвост к Мысу Доброй Надежды. Увидя мои упражнения в географии, батюшка дернул меня за ухо, потом подбежал к Бопре, разбудил его очень неосторожно и стал осыпать укоризнами. Бопре в смятении хотел было привстать и не мог: несчастный француз был мертво пьян. Семь бед, один ответ. Батюшка за ворот приподнял его с кровати, вытолкал из дверей и в тот же день прогнал со двора, к неописанной радости Савельича. Тем и кончилось мое воспитание.
Я жил недорослем, гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками. Между тем минуло мне шестнадцать лет. Тут судьба моя переменилась.
Однажды осенью матушка варила в гостиной медовое варенье, а я, облизываясь, смотрел на кипучие пенки. Батюшка у окна читал Придворный календарь, ежегодно им получаемый. Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи. Матушка, знавшая наизусть все его свычаи и обычаи, всегда старалась засунуть несчастную книгу как можно подалее, и таким образом Придворный календарь не попадался ему на глаза иногда по целым месяцам. Зато, когда он случайно его находил, то, бывало, по целым часам не выпускал уж из своих рук. Итак, батюшка читал Придворный календарь, изредка пожимая плечами и повторяя вполголоса: «Генерал-поручик!.. Он у меня в роте был сержантом!.. Обоих российских орденов кавалер!.. А давно ли мы…» Наконец батюшка швырнул календарь на диван и погрузился в задумчивость, не предвещавшую ничего доброго.
Вдруг он обратился к матушке: «Авдотья Васильевна, а сколько лет Петруше?»
– Да вот пошел семнадцатый годок, – отвечала матушка. – Петруша родился в тот самый год, как окривела тетушка Настасья Герасимовна, и когда еще…
«Добро, – прервал батюшка, – пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим да лазить на голубятни».
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого.
Батюшка не любил ни переменять свои намерения, ни откладывать их исполнение. День отъезду моему был назначен. Накануне батюшка объявил, что намерен писать со мною к будущему моему начальнику, и потребовал пера и бумаги.
– Не забудь, Андрей Петрович, – сказала матушка, – поклониться и от меня князю Б.; я, дескать, надеюсь, что он не оставит Петрушу своими милостями.
– Что за вздор! – отвечал батюшка нахмурясь. – К какой стати стану я писать к князю Б.?
– Да ведь ты сказал, что изволишь писать к начальнику Петруши.
– Ну, а там что?
– Да ведь начальник Петрушин – князь Б. Ведь Петруша записан в Семеновский полк.
– Записан! А мне какое дело, что он записан? Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он, служа в Петербурге? мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон. Записан в гвардии! Где его пашпорт? подай его сюда.
Матушка отыскала мой паспорт, хранившийся в ее шкатулке вместе с сорочкою, в которой меня крестили, и вручила его батюшке дрожащею рукою. Батюшка прочел его со вниманием, положил перед собою на стол и начал свое письмо.
Любопытство меня мучило: куда ж отправляют меня, если уж не в Петербург? Я не сводил глаз с пера батюшкина, которое двигалось довольно медленно. Наконец он кончил, запечатал письмо в одном пакете с паспортом, снял очки и, подозвав меня, сказал: «Вот тебе письмо к Андрею Карловичу Р., моему старинному товарищу и другу. Ты едешь в Оренбург служить под его начальством».
Итак, все мои блестящие надежды рушились! Вместо веселой петербургской жизни ожидала меня скука в стороне глухой и отдаленной. Служба, о которой за минуту думал я с таким восторгом, показалась мне тяжким несчастьем. Но спорить было нечего! На другой день поутру подвезена была к крыльцу дорожная кибитка; уложили в нее чемодан, погребец с чайным прибором и узлы с булками и пирогами, последними знаками домашнего баловства. Родители мои благословили меня. Батюшка сказал мне: «Прощай, Петр. Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду». Матушка в слезах наказывала мне беречь мое здоровье, а Савельичу смотреть за дитятей. Надели на меня заячий тулуп, а сверху лисью шубу. Я сел в кибитку с Савельичем и отправился в дорогу, обливаясь слезами.
