Изобретение Томаса Эдисона не только залило светом нашу жизнь - оно еще и стало символом любой идеи, которая неожиданно вспыхивает там, где раньше было лишь тупое и темное ничто.

Редкое сочетание простоты и азарта: придуши соперника, купи вокзал, иди в тюрьму. «Монополия» так удачно эксплуатирует авантюрные стороны нашей натуры, что за всю историю существования этой настольной игры в нее успело поиграть полмиллиарда человек.

С начала 70-х годов американские любители снежных трасс экспериментировали с вариациями досок, которые были бы более динамичны и свободны, чем классические горные лыжи. В 1980 году дизайнер Джейк Бартон впервые представил миру сноуборд. Мир пришел в восторг и пошел кататься.

4. Фендер Стратокастер

Электрогитара, которая стала символом двух революций сразу: музыкальной и сексуальной. Начиная с 50-х годов рок-н-ролл пел ее голосом, а барышни приобрели прекрасную привычку кидать в воздух не чепчики, а лифчики.

Компания DuPont запатентовала это изящное изобретение в 1939 году, и в первый же день продаж реализовала почти миллион пар. Дамская ножка в блестящей прозрачной упаковке стала секс-фетишем. В годы Второй мировой, когда заокеанский товар превратился в дефицит, европейские модницы рисовали химическим карандашом на голых ногах швы, чтобы все думали, что они в чулках.

Если до этого пастухов и романтизировали, то только в виде кудрявых невинных созданий, которые день-деньской играют на дудочке и танцуют на лугу. Американские ковбои показали миру истинное лицо пастуха - весьма суровое и небритое.

В 1963 году Дуглас Энгельбарт и группа разработчиков из Стэнфордского университета придумала простой аппаратик, позволяющий быстро работать с изображением на экране. Изобретатели сначала назвали его «жук», но народ быстро поменял название на более подходящее.

8. Микки Маус

Раньше символами государств были в основном орлы в коронах и львы в мантиях. Мышь в красных трусах и белых перчатках явилась неожиданным гостем в эту компанию.

Знаменитый фильм Питера Фонды вышел в 1969 году. И сейчас множество «Харлей-Дэвидсонов» живут на кухнях и в подвалах офисных работников, которые искренне планируют когда-нибудь махнуть на все рукой и отправиться пожирать пространство миля за милей, упиваясь абсолютной свободой и независимостью.

10. iPhone

Айфон вошёл в число символов Америки одним из последних, но, кажется, настроен остаться здесь надолго. Можно сколько угодно спорить о его достоинствах и недостатках. Но даже самые патриотически настроенные депутаты Госдумы пишут статусы о том, что нужно запретить всё западное, именно с айфонов.

Русский изобретатель лампы накаливания умер в нищете – а Томас Эдисон получил огромные деньги и всемирную славу

11 февраля 1847 года родился американский ученый и бизнесмен Томас Эдисон , человек, имя которого вошло в историю благодаря многочисленным изобретениям, самое знаменитое из которых – «лампочка Эдисона». В сознании многих электрическая лампа накаливания настолько ассоциируется с его именем, что они уверены: американец ее и придумал. Этому во многом способствовали зарубежные энциклопедии: долгие годы в значительной их части имена русских «отцов лампочки» не упоминались. Американские учителя на уроках и сегодня стараются обходить тот факт, что свое легендарное изобретение Эдисон позаимствовал у русских.

Бизнесмен с пеленок

Томас Алва Эдисон никогда не относился в породе сумасшедших ученых, которые готовы жить впроголодь, и совершенно непрактичны в быту. Изобретатель был всегда еще и гениальным бизнесменом, отличавшимся очень цепкой деловой хваткой. Ее он унаследовал от отца-коммерсанта. В детстве Эдисона особенно интересовали химические опыты. Учился же будущий изобретатель из рук вон плохо, некоторые педагоги даже считали его умственно отсталым.

При этом, если верить биографам, одновременно он был гением-предпринимателем и весьма смекалистым малым. В 12 лет обустроил типографию в поезде, где работал trainboy – торговцем прессой и сладостями, – и начал печатать «поездной листок» с местными новостями. А в 16 лет, работая по ночам телеграфистом, придумал, как сконструировать телеграфный «автоответчик» – чтобы все считали: он бдит на работе, а не занимается своими делами или спит. У Эдисона было удивительное чутье на гениальные изобретения, которые оставалось довести до ума – и оперативно запатентовать. О последнем он не забывал никогда.

Первые тысячи долларов Эдисон заработал в 22 года, усовершенствовав аппарат для передачи счетов о курсе золота и ценных бумаг – через год изобретение у него выкупили за 40 тысяч долларов. К 30 годам у него уже был солидный счет в банке и около полусотни патентов. Всего же он получил более 1000 патентов в США и около 3000 – за пределами страны. Особую гордость Томаса Эдисона составляли патенты, связанные с лампами накаливания, – и они же помогли ему заработать значительную часть состояния.

От летолёта к светопреставлению

Имя русского электротехника Александра Лодыгина , в отличие от его знаменитого американского «конкурента», известно не очень многим. На счету изобретателя, бывшего военного – усовершенствованный водолазный аппарат, индукционная печь, электрообогреватель и другие приспособления. Его мечтой было сконструировать летательный аппарат с электрическим двигателем, который усилил бы военную мощь России. Параллельно с разработкой «летолёта» Лодыгин проводил опыты с лампами накаливания, изначально они интересовали его исключительно как деталь летолёта. Но опыты увенчались большим успехом.

В 1872 году изобретатель впервые публично продемонстрировал свое «светопреставление». А в 1874 году он получил патент на лампу накаливания, запатентовав ее во многих странах Европы, а также в Индии и Австралии. Но не в США. Бизнесмен из него оказался никудышным.

Компания «Русское товарищество электрического освещения Лодыгин и Ко» процветающей не стала. Отчасти этому способствовали неудачные биржевые спекуляции, в которые ввязался Александр Николаевич, отчасти – изобретение другого русского ученого, Павла Яблочкова , создателя «электрической свечи» - «дуговой лампы». «Свечи Яблочкова», как их стали называть за границей, быстро стали сенсацией в Европе и осветили улицы многих городов. Впоследствии Яблочков признал техническое превосходство изобретения своего «соперника» - и даже пытался поддерживать его материально, чем поверг в шок иностранных партнеров.

Тем временем, несмотря на денежные затруднения, Лодыгин продолжал эксперименты. Это он первым предложил использовать в качестве нитей накала вольфрамовые, закручивать их в спираль, он же додумался откачивать из ламп воздух, чтобы значительно увеличить срок их службы, и наполнять инертным газом. В 1900 году изобретатель представил свои вольфрамовые лампы на Международной выставке в Париже. В это время Эдисон все еще продолжал экспериментировать с угольным стержнем. Да и лампы накаливания заинтересовали американского изобретателя-предпринимателя значительно позже, чем Лодыгина. Как считают биографы, это произошло только в 1877-1878 году.

Битва гигантов

Есть источники, доказывающие, что первые «лампочки Лодыгина» попали в США в 1877 году вместе с российской военно-морской делегацией, отправившейся туда заключать договор на строительство новых крейсеров. В ее состав входил знакомый Лодыгина, якобы он-то и решил похвалиться перед Эдисоном изобретением, о чем впоследствии горько пожалел.

В январе 1880 года Томас Эдисон, усовершенствовав идею угольного стержня, подал заявку в патентное бюро США на лампу с угольным электродом, а вместе с ней – иск в суд с требованием запрета на производство аналогичных в Европе (к слову, Лодыгин тогда жил и работал в Париже). Иск был отклонен, но Эдисон продолжал атаку. Одновременно он начал активно усовершенствовать изобретение.

Однако несомненно, что именно Эдисон смог популяризировать лампы накаливания, сделать их выпуск дешевым и массовым. Благодаря ему конструкция ламп стала такой, какой мы ее видим сегодня. Это ему приписывают слова о том, что скоро электричество будет настолько дешевым, что свечи будут жечь только богатые. Лодыгин боролся – но безуспешно. Доходило до того, что он подавал заявки на патент, а Эдисон терпеливо ждал, когда истекут сроки рассмотрения (кто знает – то ли были виноваты бюрократические заморочки, то ли к этому прилагал руку Эдисон и его сторонники). А затем патентовал свои изобретения – очень похожие.

После нескольких десятилетий русский ученый, похоже, смирился, что бой проигран. В начале 1900-х компания Эдисона стала частью гигантского концерна General Electric. А в 1906 году отчаявшийся и оставшийся почти без денег Лодыгин (на тот момент он работал в США) продал концерну патент на свое главное изобретение – лампу с вольфрамовой нитью. За бесценок – вырученных денег хватило только на то, чтобы он с семьей смог вернуться в Россию.

После революции изобретатель вновь оказался в США – уже в эмиграции. Александр Николаевич скончался в 1923 году в Бруклине, практически в нищете. Ни одно из его изобретений так и не сделало его богатым человеком – как и Яблочкова, которому в конце жизни даже пришлось жить в доме сестры – его собственный сгорел, а денег на новый не было.

100 великих тайн космонавтики Славин Станислав Николаевич

Что придумали американцы?

Пожалуй, наиболее ярко свой трудный характер космос проявил в случае с американской космической станцией «Скайлэб» («Небесная лаборатория»).

Американская космическая станция «Скайлэб»

Через два года после создания в Советском Союзе первой космической лаборатории «Салют» американцы вывели на орбиту свою станцию. Она представляла собой соответствующим образом переделанную третью ступень огромной ракеты-носителя «Сатурн», с помощью которой астронавты США совершили высадку на поверхность Луны. Ну а после того, как «лунная программа» была завершена, той же ракете нашли еще одно применение.

Несмотря на то что американская станция имела несколько меньшую длину, чем наша (14,6 м), благодаря большему диаметру (6,6 м против 4,15 м) астронавтов удалось разместить с большим комфортом - каждому полагалась своя персональная спальная кабина.

В каждой такой кабинке размещалось по 6 шкафчиков для личный вещей и спальный мешок. Правда, из-за тесноты этот мешок попросту висел на стенке, так что астронавту приходилось спать как бы «стоя», но в условиях невесомости это не имело большого значения.

Помещение для личной гигиены имело площадь 2,8 кв. м, что вполне сравнимо по своим размерам с туалетами и ванными в наших квартирах. Оно было снабжено умывальником и приемниками отходов жизнедеятельности. Интересно, что умывальник представлял собой закрытую сферу, имеющую два отверстия для рук, снабженные резиновыми заслонками, так что вода не имела возможности попасть изнутри наружу и отсасывалась специальным насосом.

Все это было смонтировано у одной из стенок помещения. У другой стенки расположены индивидуальные шкафчики для туалетных принадлежностей. Мылись космонавты с помощью губок, а брились безопасными бритвами.

Кают-компания, где астронавты проводили свой досуг, готовили и ели, имела площадь 9,3 кв. м (обычно кухня во многих наших квартирах имеет всего 6 кв. м). Здесь располагались плита с конфорками для разогревания пищи, небольшой стол, шкафы и холодильники.

Стол с трех сторон был оборудован тремя индивидуальными кранами для питьевой воды. Кроме того, предусмотрены также краны холодной и горячей воды, используемой при приготовлении пищи.

Здесь имелись также четыре кресла - три у стола, одно у окна, через которое можно наблюдать, а при желании и фотографировать Землю, а также библиотечка и магнитофон с запасом кассет.

Отсек для тренировок и проведения экспериментов (площадь 16,7 кв. м) был оборудован рядом приборов и устройств, в частности системами для создания отрицательного давления в нижней половине тела космонавта - их американцы позаимствовали у нас; впервые подобные костюмы были опробованы на «Салютах». Рядом стоял велоэргометр, на оси которого имелись небольшие электрогенераторы - так что, вращая педали, астронавт во время тренировки заодно и вырабатывал электричество. А на контрольной панели с записывающим устройством и индикаторами давления крови, частоты сокращений сердца, частоты дыхания, температуры тела и скорости обмена веществ показывались все параметры организма тренирующегося.

Лабораторный отсек по объему был примерно вдвое больше бытового и использовался в основном для экспериментов, связанных с перемещениями астронавтов. Его внутренний диаметр - 6,4 м, а высота от пола до переходного люка в шлюзовую камеру составляла 6 м.

Для удобства перемещения людей внутри станции были предусмотрены поручни и скобы, а кроме того, на рабочих местах астронавты могли пристегиваться страховочными поясами.

Чтобы экипаж в случае необходимости мог перейти из космического корабля в блок станции или, напротив, выйти в открытый космос, имелась шлюзовая камера. В ней размещалось также оборудование для хранения и подачи газов, составлявших искусственную атмосферу станции, и для контроля параметров ее атмосферы. Здесь же были установлены устройства, обеспечивающее терморегулирование в отсеках станции и энергоснабжение ее до развертывания панелей солнечных батарей и во время полета в тени Земли.

Причальная конструкция служила для стыковки станции с космическим транспортным кораблем «Аполлон». В ней были предусмотрены два стыковочных узла. Один - основной - располагался в торцевой части конструкции, второй - резервный - находился на боковой стенке.

На станции также имелся комплект астрономических приборов и другого оборудования для научно-исследовательских целей.

Американцы, кажется, предусмотрели все до мелочей. На Земле перед запуском в кладовые станции были загружены многотонные запасы не только кислорода, азота, воды и пищи, но и множество одежды, обуви, белья и хозяйственных мелочей. Среди них было по 60 рубашек, курток и штанов, 210 комплектов нижнего белья, по 15 пар обуви и перчаток, 30 комбинезонов, 95 кг полотенец и тряпок для вытирания, 25 кг бумажных салфеток, 55 кусков мыла, 1800 ассенизационных мешочков, набор ремонтных инструментов, 13 съемочных камер, 104 кассеты с пленкой, аптечка массой 34 кг, 108 ручек и карандашей и т. д.

Впрочем, несмотря на то, что общая масса всего этого добра достигала 5 т, запасов все-таки не хватило, и их потом пришлось возобновлять при смене экипажей.

По программе запуск станции намечался на 14 мая 1973 года. На ней должны были побывать три экспедиции, причем первая в составе Чарлза Конрада, Пола Вейца и Джозефа Кервина должна была стартовать уже через сутки после выхода станции на орбиту.

Однако уже перед стартом все пошло наперекосяк. Сначала забастовали электрики космодрома. Потом в ферму обслуживания ударила молния. Затем при заправке ракеты-носителя топливом из строя вышел насос подачи жидкого кислорода, и его пришлось срочно менять…

Так что когда ракета «Сатурн-5» все-таки стартовала, к великому восторгу полумиллиона зрителей, собравшихся вокруг космодрома, с облегчением вздохнул и обслуживающий персонал. Но, как оказалось, рано обрадовались.

Когда ракета-носитель сделала свое дело и «Скалэб» оказался на орбите, выяснилось, что не сработали пиротехнические замки и панели солнечных батарей не раскрылись. По данным телеметрических измерений, они вырабатывали всего 25 Вт энергии вместо положенных 12 400 Вт. Это была серьезная неполадка, и инженеры на Земле переполошились.

Настроение в Центре управления окончательно испортилось, когда анализ ситуации показал: неисправность серьезная, и даже если послать астронавтов, они вряд ли смогут устранить аварию - до батарей им попросту не добраться, поскольку в этом районе на наружной стороне станции не было ступеней и поручней.

Беда редко приходит одна; заодно выяснилось, что при запуске был сорван и противометеоритный экран. Потеря, быть может, была бы и не очень страшной - как показывает практика, в околоземном пространстве не так уж много микрометеоритов, - если бы этот экран по совместительству не служил еще и своеобразным солнечным зонтиком, предохранявшим станцию от перегрева. В итоге за сутки температура внутри станции поднялась до 38° жары и продолжала повышаться. Еще через день внутри станции царило уже сущее пекло - 55 °C!

Конечно, можно было бы плюнуть на все и подготовить к запуску запасную станцию. Однако каждый житель США был осведомлен, что станция стоит 294 миллиона долларов да еще в 160 миллионов обошлись ракета-носитель и работы по обслуживанию запуска. А швырять столь большие деньги на ветер рачительные американцы не приучены.

Стали думать, как спасти станцию. И тут кому-то в голову пришла спасительная мысль: «А что, если астронавты возьмут с собой белое теплоотражающее покрывало и накроют им станцию?..»

Расчеты показали, что в таком случае температура внутри станции может снизиться до вполне приемлемой величины.

Старт первой экспедиции отложили до 25 мая. И пока специалисты думали, каких размеров должно быть покрывало, из чего его шить, астронавты стали тренироваться, стремясь еще на Земле понять, как им лучше всего выполнить неожиданное задание.

Через несколько дней «зонт», представлявший собой складывающееся полотнище размерами примерно 3,5 ? 4 м из двух слоев нейлоновой и майларовой ткани был готов. Сшили его две швеи, которых вместе с их машинками доставили специальным самолетом на космодром из Хьюстона. Работали они по 12–14 ч. в день и сделали все на совесть. Одновременно была разработана и конструкция стержней, облегчавших раскрытие многометрового «зонтика».

Все это тут же забрали астронавты. Они надели скафандры и полезли в бассейн с водой, на дне которого стоял макет станции и можно было провести последние тренировки в условиях, приближенных к действительности.

А пока они тренировались, швеи сшили еще два запасных полотнища - как говорится, на всякий случай.

С борта станции между тем продолжали поступать тревожные вести. Жара делала свое дело: разогревшаяся изоляция начала выделять в атмосферу станции вредные газы. Кроме того, в плохо работавших из-за жары и недостатка электроэнергии холодильниках начали портиться продукты…

Астронавты поспешили на космодром, где уже заждалась их ракета. Но старт снова пришлось отложить - в фермы обслуживания опять-таки, уже во второй раз (!), ударила молния, и все системы пришлось перепроверять еще и еще - не нарушил ли их исправность громадный электрический разряд?..

Смелым и решительным иногда везет - молния и на сей раз не натворила особых безобразий. Старт прошел без особых осложнений, и вскоре «Аполлон» с экипажем на борту причалил к станции.

Внешний осмотр подтвердил первоначальные предположения: одна из солнечных панелей оказалась сорвана, а другая не раскрылась потому, что в механизм попал кусок противометеоритного экрана.

Экипаж надел скафандры, командир открыл люк в командном отсеке корабля, и Пол Вейц, высунувшись наружу, специальным крюком на длинной ручке попытался вытащить обломок экрана из механизма раскрытия панели. Но все его усилия оказались тщетны - проклятый обломок засел прочно.

На Земле решили, что попытку можно будет повторить как-нибудь потом, а пока экипажу следует отдохнуть как следует, ведь астронавты не спали уже более 20 ч.

Экипаж закрыл люк, наполнил кабину кислородно-азотной смесью и снял скафандры. Оставалось пожестче состыковаться со станцией и можно спать спокойно.

Не тут-то было! Ни первая, ни вторая попытка успеха не имели - стыковочные замки упорно не хотели работать. Почему? Чтобы выяснить это, надо было снова надевать скафандры, вылезать наружу и ремонтировать замки. Измученные люди снова облачились в защитные доспехи, но тут экспертам на Земле пришла спасительная мысль. Лезть наружу не обязательно, надо сначала проверить, подается ли электропитание на привод замков.

Поломка была найдена и устранена. Замки закрылись. Экипаж снял скафандры и наконец-то получил возможность отдохнуть после 27 ч. бодрствования и напряженной работы.

Пока экипаж спал, специалисты на Земле еще и еще раз анализировали ситуацию, искали наилучшие пути спасения станции. Итоги размышлений оказались не очень утешительны. Большинство экспертов сошлись на мнении, что имеющимся инструментом астронавтам вряд ли удастся выбить обломок и раскрыть солнечную панель - придется эту операцию оставить второй смене астронавтов, если таковая будет.

Разрешить сомнения - готовить или не готовить к полетам две последующие смены - можно было после того, как астронавты осмотрят станцию изнутри, а потом выйдут наружу и попытаются накинуть на нее спасительное покрывало-зонтик.

26 мая выспавшийся экипаж вновь принялся за работу. Прежде всего астронавты отправились обследовать станцию. Это было довольно опасное занятие, поскольку, как уже говорилось, из-за высокой температуры внутри могли накопиться токсичные газы. Посовещавшись, астронавты все же решили скафандры не надевать - в них внутри станции не развернешься, - а ограничиться лишь респираторами и защитными перчатками.

Первым на разведку отправился Вейц, «вооруженный» газоанализатором. Никаких ядов в атмосфере станции он не обнаружил, нашел лишь плававшую в невесомости тряпку и какие-то гайки - свидетельство поспешной работы земных монтажников. Температура внутри станции достигала 45 °C. «Тут как в пустыне - жить жарко, но можно», - прокомментировал он результаты осмотра.

На Земле облегченно вздохнули - появилась надежда, что станцию можно спасти.

Вернувшись после экскурсии на свой корабль, экипаж позавтракал. Затем астронавты распаковали теплозащитный экран и принялся за его установку. Команда разделилась. Конрад и Вейц снова нырнули к пекло станции, а Кервин остался на корабле, чтобы через иллюминатор следить за ходом операции и подавать советы.

Для установки и раскрытия «зонтика» астронавты использовали специальный шлюз, предназначенный для выдвижения в открытый космос научных приборов, и механическую руку-манипулятор.

Повозиться с развертыванием полотнища пришлось изрядко. Около 4 ч. астронавты, обливаясь потом, методично расправляли полотнище, время от времени укрываясь от жары в более прохладной шлюзовой камере. Тем не менее расправить полностью зонтик не удалось - остались три большие складки. Но операторы на Земле были довольны и сделанным; они надеялись, что прогревшись на солнце, полотнище расправится само (так потом, кстати, и случилось).

Главное было сделано: прикрытая от палящих лучей станция перестала напоминать сауну. Температура внутри кабины начала снижаться со скоростью один градус в час, и вскоре градусник остановился на отметке 37 °C. Впоследствии, когда станцию удалось развернуть так, чтобы Солнце атаковало ее уже не в лоб, температура снизилась еще на 7°. В «Скайлэбе» уже можно было жить.

Перебравшись на станцию, экипаж попытался провести хотя бы некоторые из запланированных научных экспериментов. Что-то удавалось сделать, что-то нет. Так, из-за жары Вейц не смог развить запланированную мощность на велоэргонометре, пленку в кинокамере заело, вышли из строя маятниковые весы… Тем не менее астронавты смогли подготовить эксперименты по разведке из космоса полезных ископаемых на Земле, провели несколько сеансов фотосъемки как земной поверхности, так и космоса, засекли солнечную вспышку…

Температура на борту станции тем временем снизилась до 25 °C, и жизнь астронавтов стала почти нормальной. Они даже занялись акробатикой - стали бегать по цилиндрической поверхности станции, совершая полные обороты. Сначала бегущий то и дело срывался со стенки, «всплывая» к центру станции, но в конце концов все приноровились и даже показали этот «аттракцион» по телевидению, к вящему удовольствию журналистов и телезрителей.

Наземные же службы попытались извлечь из этого незапланированного эксперимента практическую пользу. Они замерили величину вибраций и сотрясений станции от интенсивных движений внутри ее и пришли к выводу, что они незначительны и вполне допустимы.

Затем впервые в истории космонавтики Конрад постриг Вейца, старательно собрав все волосы пылесосом. А затем все астронавты по очереди помылись в космическом душе.

Как мы уже говорили, вода в невесомости собирается крупными пузырями. Поэтому, чтобы она не разлеталась по всей станции, душевая кабинка окружена пластиковой пленкой так, что получилось нечто вроде бочки. Астронавт залезал внутрь через верхний люк, закрывал его за собой и лишь затем включал воду, которая отсасывалась затем специальным насосом. Ну а последние капли приходилось собирать все тем же пылесосом, который забастовал от непривычной работы.

Астронавты указали на то земным конструкторам, и те пообещали к следующему рейсу на станцию подготовить новую модификацию пылеводоволосососа.

Одновременно все вместе - и наземные эксперты, и астронавты - искали способы отремонтировать хотя бы одну солнечную батарею, чтобы не пришлось столь жестко экономить электроэнергию. Наконец, было решено, что 7 июля астронавты выйдут в открытый космос, вооружившись шестом и… хирургическими ножницами. Поначалу предполагалось взять с собой еще и пилу, но потом от нее отказались - не дай бог астронавт прорежет ею перчатку или скафандр. А нарушение герметичности в космосе может обернуться еще большими бедами, чем дырка в водолазном костюме.

За день до выхода с Земли передали на борт станции окончательные рекомендации по ремонту. Один из астронавтов по предварительно установленному самодельному поручню должен добраться до солнечной панели, привязать к ней трос, «отплыть» на безопасное расстояние и дернуть за конец каната.

Конрад выслушал инструкцию и мрачно сострил: «Я дерну, а панель прихлопнет меня, как муху…» Но его успокоили, сообщив, что пружина там не очень сильная и соответствующие эксперименты на Земле уже проведены.

И вот 7 июля 1973 года Конрад и Кервин надели скафандры и вылезли наружу. Быстро собрали из трубок 8-метровый шест. К его концу привязали ножницы, и, подобравшись к месту аварии поближе, Кервин попытался искромсать ими кусок металла, заклинивший механизм раскрытия. Конрад помогал ему, придерживая товарища, чтобы тот не «всплывал».

Насколько трудной оказалась такая несложная с виду работа в космосе, можно судить хотя бы по такому факту: сердечный пульс у тренированных людей вскоре подскочил до 150 ударов в минуту. Астронавтам здорово мешали работать раздувшиеся в вакууме, словно футбольные мячи, скафандры - ведь внутри их поддерживалось давление воздуха, а сбросить его нельзя - люди ведь должны чем-то дышать…

В конце концов такое бесполезное занятие им надоело, и Конрад полез, перебирая шест руками, к месту аварии. Добравшись, он увидел, что панель заклинена небольшой полоской алюминия с болтом. Астронавт поставил ножницы как надо, нажал на одно из колец. Пыхтящий Кервин потянул за веревку, привязанную к другому кольцу, - и в конце концов полоску удалось разрезать.

Ура! Победа?! Но оказалось, что радость преждевременна - панель немного сдвинулась с места, но полностью не раскрылась. Астронавты, привязали к ней конец троса и впряглись в лямку, словно бурлаки на Волге. Панель подалась еще, но полностью так и не раскрылась…

Обескураженные ремонтники вернулись на станцию и подробно доложили обо всем на Землю. Несколько минут длилось тягостное молчание - эксперты на Земле соображали, в чем загвоздка. Наконец, оператор из Центра управления сообщил, что, возможно, причина неудачи в том, что замерз гидропривод раскрытия панели, оказавшийся в тени. Надо развернуть станцию так, чтобы на него посветило Солнце, и тогда, вероятно, панель раскроется.

Так и поступили. И - о, чудо! - через несколько часов панель заработала.

Получив дополнительный запас электроэнергии, астронавты облегченно вздохнули и смогли уже по-настоящему заняться научной работой.

Интересно, что среди прочего они выполнили и эксперименты, придуманные американскими школьниками. Так, например, один мальчик предложил сфотографировать из космоса вулканы на инфракрасную пленку, фиксирующую тепловое излучение. И тогда по разности температур вулкана и окружающей местности, по его мнению, можно судить о том, насколько скоро произойдет извержение. Другого интересовало, будет ли расти в невесомости редиска и как будут располагаться ее корешки…

Когда экипаж закончил свою миссию и 22 июня приземлился, специалисты подсчитали, что астронавты выполнили научную программу на 80–90 %, несмотря на то что уйму времени и сил у них отняли ремонтные работы.

Последующим двум экипажам тоже досталось - люди страдали и от жары, и от космического укачивания (да, такое бывает не только на морских кораблях, но и на космических), и от болезней… Программа экспериментов была весьма насыщенной - иной раз приходилось работать и по 12 ч. в сутки. Но астронавты не унывали, находили время не только для серьезных дел, но и для шуток.

Так, однажды в Центре управления полетами вдруг услышали доносившийся со станции приятный женский голос. Откуда там женщина?! И все хохотали до слез, когда разобрались, что один из астронавтов контрабандой провез на станцию магнитофонную запись голоса жены…

В общем, все оказались молодцами и заслуживают того, чтобы, кроме уже названных астронавтов, мы упомянули еще имена командира второго экипажа Алана Бина - летчика, который ранее совершил полет на «Аполлоне-12» на Луну, а также его коллег - Оуэна Гэрриота, доктора наук, специалиста по физике ионосферы, и авиаинженера Джека Лусмы.

В третьем экипаже командиром был Дж. Карр, а его коллегами У. Поуг, и Э. Гибсон. Все новички, первый раз полетевшие в космос, они тем не менее поставили национальный рекорд по длительности пребывания в космосе - 84 суток.

Неплохо проявила себя и сама станция «Скайлэб». Отлетав свое, она в 1978 году упала в Индийский океан, не причинив вреда никому из живущих на Земле.

Из книги Большая книга афоризмов автора

Америка и американцы Америка - самая богатая страна в мире, потому что половину ее населения составляют сбежавшие из Европы кассиры и их потомки. Казимеж Бартошевич Америка - единственная страна, которая от варварства перешла прямо к упадку, минуя стадию

Из книги Большая Советская Энциклопедия (АМ) автора БСЭ

Из книги Тайны древних цивилизаций автора Торп Ник

Из книги Как компании стали великими - истории о бизнесе и торговле автора Минго Джек

Из книги 100 великих рекордов авиации и космонавтики автора Зигуненко Станислав Николаевич

Что придумали сыновья бумажного фабриканта? Неизвестно, читали ли братья Жозеф и Этьен Монгольфье книгу Сирано де Бержерака или сами заново придумали всю конструкцию? Скорее всего, читали - они были сыновьями бумажного фабриканта, а бумага в то время, как и сейчас,

Из книги Полная энциклопедия наших заблуждений автора

Из книги Полная иллюстрированная энциклопедия наших заблуждений [с иллюстрациями] автора Мазуркевич Сергей Александрович

«Невоспитанные американцы» Привычка многих американцев при любом удобном случае класть ноги на стол, стул воспринимается обычно как развязность, бесцеремонность и признак плохого воспитания. Но оказывается, что таким образом американцы, сами того не зная, заботятся о

Из книги Полная иллюстрированная энциклопедия наших заблуждений [с прозрачными картинками] автора Мазуркевич Сергей Александрович

Из книги Кто есть кто в мире искусства автора Ситников Виталий Павлович

Когда придумали русские былины? С глубокой древности передавались из уст в уста героические песни, сказания о защитниках русской земли - богатырях. О том, что на Руси пелись былины, мы узнаем еще из такого литературного памятника Древней Руси конца XII века как «Слово о

Из книги Мир животных автора Ситников Виталий Павлович

Как осы придумали бумагу? Осы, конечно, ничего не придумывали и не могли придумать, но получилось так, что именно благодаря осам люди открыли, как делать бумагу из древесины.Когда-то бумагу делали из папируса или тростника, потом стали делать из тряпья. Это было очень

Из книги Кто есть кто в мире открытий и изобретений автора Ситников Виталий Павлович

Для чего придумали фейерверки? Фейерверки появились в Китае на рубеже нашей эры. Для придания им большей выразительности и была создана зажигательная смесь из серы, селитры и угля, названная позже порохом. В нее добавляли различные примеси и приготовленные смеси сжигали

Из книги Большая книга мудрости автора Душенко Константин Васильевич

Для чего придумали смокинг? Это слово происходит от английского сочетания «smoking jacket», означающего «пиджак для тех, кто курит». Суть изобретения сводилась к следующему: чтобы пепел не оставлял следов на пиджаке, отвороты (лацканы) стали обтягивать шелком. Постепенно

Из книги 150 ситуаций на дороге, которые должен уметь решать каждый водила автора Колисниченко Денис Николаевич

Когда придумали пуговицу? Во время железного века пуговиц еще не было, и их функцию выполняли различные булавки и заколки. Сами же пуговицы были изобретены только в XV веке.В Европе этот небольшой каменный, костяной или металлический предмет, пришивавшийся на одежду для ее

Из книги автора

Для чего придумали цемент? В строительном деле успех всегда зависит от прочности возводимой постройки. Чем прочнее будут скреплены отдельные кирпичи или камни, тем прочнее станет и вся кладка. Прочнее кладка – значит, и стены можно сделать потоньше, затратить на них

Из книги автора

Америка и американцы Америка – самая богатая страна в мире, потому что половину ее населения составляют сбежавшие из Европы кассиры и их потомки. Казимеж Бартошевич* Америка – единственная страна, которая от варварства перешла прямо к упадку, минуя стадию

Из книги автора

Глава 4 Тормоза придумали трусы! Совет № 27 Прерывистое торможение может сократить тормозной путь на 3–4 метра На сухой ровной площадке (желательно, чтобы площадка была закрытой) разгоните автомобиль до 50 км/ч. Затем резко, но не в пол, а «коротко» нажмите на педаль

Cтраница 3

Первый длительный полет совершает азроплан, построенный американскими изобретателями Орвиллом (1871 - Ш8) и Уилбером (1867 - 1912) Райтами. Аэролпан был оснащен двигателем их собственной конструкции.

Из множества предложений только одно, сделанное американским изобретателем Кэри, оказалось принципиально правильным и осуществимым... Суть его была одновременно и остроумна и проста.

Идея построить трактор с двигателем внутреннего сгорания принадлежит американским изобретателям Харту и Парру, предложившим проект такой машины в 1896 г. Через несколько лет, в 1901 г., были построены несколько первых колесных тракторов, названных по имени изобретателей Харт - Парр. После длительных экспериментов и технической доводки тракторы на колесном ходу с 1907 г. получают практическое применение в сельском хозяйстве.

ЭДИСОН Томас Альва (1847 - 1931), американский изобретатель, построил лампу накаливания с угольной нитью и винтовым цоколем, соорудил в 1882 г. первую крупную электростанцию с подземной канализацией тока, обнаружил одностороннюю проводимость в электролампе, когда нить накалена.

Томас Алва ЭДИСОН (1847 - 1931) - американский изобретатель и предприниматель, автор более тысячи изобретений и нескольких открытий.

Впервые успешно осуществил запись и воспроизведение звука в 1877 г. выдающийся американский изобретатель Томас Альва Эдисон.

Уитни (Whitney), Илай (1765 - 1825) - американский изобретатель, изобрел хлопковый волокноотделитель.

Шведский химик Альфред Нобель (1833 - 1896) и независимо от него американский изобретатель Пол Оливер (1830 - 1912) изобретают динамит - нитроглицерин, ноторым пропитаны кизельгур и тонкая древесная стружка.

Оуэне (Owens), Михаил Джозеф (1859 - 1923) - американский изобретатель машины для изготовления бутылок, впоследствии промышленник в этой области.

В 1790 г. в США был издан закон о патентах, защищающий права американских изобретателей.

Изобретение электрического телеграфа (членом-корреспондентом Петербургской академии наук П. Л. Шиллингом в 1832 г. и американским изобретателем Самуэлем Морзе в 1837 г.) явилось революцией в области передачи сообщений на дальние расстояния, после чего электрические способы передачи сообщений стали развиваться необычайно быстро.

Демени, сочетавший хронофотографию на пленке и проекцию на экран (1894 г.), а также созданный американским изобретателем У. Латамом в 1895 г. паноптикум, соединивший хронофотографию с проекцией на экран, и-другие изобретения.

Нетрудно видеть, что в обоих случаях у изобретателей возникли по существу те же идеи, что и у западноевропейских и американских изобретателей механических ррга-1. Поразительное сходство мыслей можно обнаружить (несмотря на разницу в форме их выражения) и в анализе причин, по которым машины, после того как их раскрутили, неизбежно останавливались. Всегда объяснение сводится к какому-нибудь частному недостатку конструкции, сборки или качеству материала.

Нетрудно видеть, что в обоих случаях у изобретателей возникли по существу те же идеи, что и у западноевропейских и американских изобретателей механических ррт-1. Поразительное сходство мыслей можно обнаружить (несмотря на разницу в форме их выражения) и в анализе причин, по которым машины, после того как их раскрутили, неизбежно останавливались. Всегда объяснение сводится к какому-нибудь частному недостатку конструкции, сборки или качеству материала.

Сплавы на основе олова или свинца с добавлением сурьмы, меди и других элементов, называемые баббитами (по имени американского изобретателя Баббита), обладают высокими антифрикционными качествами, хорошей прирабатываемостью, но дороги и имеют относительно невысокое сопротивление усталости. Их применяют в качестве тонкослойных покрытий или в качестве заливки.

Короткий список американских изобретений того времени иллюстрирует динамизм развития страны: пассажирский лифт и эскалатор, телефон, фонограф, воздушный тормоз, кассовый аппарат, электрическое освещение, авторучка, линотип, плёночный фотоаппарат, арифмометр, револьверная дверь, безопасная булавка и пишущая машинка. Все это было придумано в Америке в основном в сумасшедшую последнюю четверть девятнадцатого века и с одной и той же целью: облегчить людям их повседневную жизнь. В то время как другие страны революционизировали промышленные процессы, изобретая такие машины, как конвертер Бессемера для выплавки стали, ткацкий станок, паровой пресс, американцы сосредоточились на производстве аппаратов, делавших жизнь легче. Они приняли близко к сердцу знаменитую фразу Ральфа Эмерсона: «Сделай хорошую мышеловку, и весь мир протопчет дорогу к твоему порогу». Вернее, они приняли бы, если бы он это сказал, на самом деле он выразился многословнее: «Если у человека есть для продажи хорошая кукуруза, или древесина, или доски, или свиньи, или он умеет лучше всех делать стулья или ножи, колыбели или церковные органы, то вы всегда найдёте широкую дорогу, ведущую к его дому, даже если он живёт в лесу». (Кстати, он не говорил, как это ему приписывается: «Постоянство — злой гений ограниченных людей», он сказал: «Глупое постоянство — злой гений ограниченных людей» , что имеет совершенно другой смысл.)

Америка имеет давнюю традицию любительского изобретательства. Джефферсон изобрёл плуг и получил за него prix d’honneur (почётный приз) французской сельскохозяйственной академии (хотя плуг на самом деле работал не очень хорошо). Его классическая усадьба Монтиселло в Вирджинии была завалена изобретёнными им приспособлениями, облегчающими повседневную жизнь. Франклин был помешан на изобретениях. Он дал миру бифокальные очки, громоотвод, удлиняемые захваты, чтобы доставать вещи с высоких полок, (возможно) кресло-качалку и (несомненно) печь Франклина, которую обычно называли пенсильванский камин. Все, что он изобретал, должно было приносить практическую пользу. «Кому нужна философия, которую негде применять?» — говорил он. Как и Джефферсон, он никогда не искал доходов от своих изобретений.

В 1790 г. Джефферсон добился организации патентного бюро Соединенных Штатов. Сначала оно состояло из генерального прокурора, министра иностранных дел и военного министра. Предполагалось, что это будет необременительной дополнительной обязанностью и что они будут этим заниматься в перерывах между более важными делами. Они действительно особенно не спешили. За первый год было выдано только три патента (первый американский патент получил Самюэль Гопкинс за новый метод получения поташа), однако к 1802 г. поток заявок на получение патентов так усилился, что пришлось учредить специальное бюро патентов. Неожиданно открылось, что Америка — страна самоучек-изобретателей, и если в других странах изобретения делались в лабораториях, то в Америке они поступали из кухонь и приусадебных сараев. Лихорадка эта охватила всю страну, даже Абрахам Линкольн нашёл время получить патент за номером 6469 за «Устройство для переправки плавучих средств через мель».

Чарльз Гудьир и вулканизированная резина

Чарльз Гудьир, придумавший, как вулканизовать резину, был классическим американским изобретателем того времени: он был уверен в важности своей цели, пожертвовал многими годами жизни для её осуществления и слепо верил в свою идею. Но при всем этом он не имел ни малейшего понятия о предмете своей работы. Описанный одним из биографов как «тихий лунатик», Гудьир в 1834 г. сделался фанатиком резины. Материал этот был многообещающим: гибким, прочным, водонепроницаемым, но, к сожалению, имел и серьёзные недостатки, самым большим из которых было его свойство плавиться в жаркую погоду. Резиновые башмаки можно было носить зимой, но как только на улице становилось теплее, они начинали терять форму, становились липкими и плохо пахли.

Гудьир решил посвятить свою жизнь решению этой проблемы. Он просто помешался, работая над ней. В течение следующих девяти лет он продал или заложил все, что у него было, истратил все, что мог получить от друзей и родственников, доходил до попрошайничества и вконец замучил свою любимую жену и многочисленных детей. Он превратил кухню в лабораторию и, мало что понимая в химии, ставил опыты, наполняя дом вонючими газами, и однажды сам чуть не задохнулся. Ничего у него не получалось. Чтобы продемонстрировать универсальность резины, он носил обувь и одежду, целиком сделанную из неё, но дурной запах резины и чудаковатость изобретателя становились от этого ещё более очевидными. Как ни удивительно, но люди верили в него. Жена делала для него все, что он просил, и относительно легко позволила ему истратить все семейные деньги. Брат его жены вложил в дело 46 000 долларов и безропотно перенёс превращение своих денег в вонючие отбросы.

С несгибаемой настойчивостью изготавливал Гудьир один товар за другим: резиновые почтовые сумки, спасательные костюмы, сапоги, дождевые плащи — и все это оказывалось совершенно непригодным. Несмотря на щедрую поддержку друзей и родственников, он несколько раз попадал в долговую тюрьму. Когда в 1840 г. умер его двухлетний сын, в семье не было денег, чтобы купить гроб.

Наконец в 1843 г. он сделал своё замечательное открытие, причём совершенно случайно, когда на горячую плиту попали одновременно резина и сера и получившийся продукт оказался эластичным, прочным, водонепроницаемым и устойчивым и к теплу, и к холоду. Был он также прекрасным изолятором и, самое главное, почти не имел запаха. Гудьир спешно оформил патент и открыл свою компанию. Казалось бы, наконец-то пришли богатство и слава, заслуженные годами трудов и страданий.

Как бы не так. Способ, открытый Гудьиром, был так прост, что другие производители резины просто крали его. Даже название этого процесса — вулканизация резины — было придумано одной из пиратских компаний в Англии. Гудьиру пришлось вступить в непрекращающуюся борьбу в защиту своих патентов. Он получил патент во Франции, который был затем отозван по каким-то техническим причинам, а когда он поехал во Францию защищать свои права, то опять угодил в долговую тюрьму. Он выручил больше денег от продажи своей автобиографии (с неотразимым названием «Эластичная смола»), чем получил за своё изобретение.

Умер Гудьир в 1860 г., оставив семью по уши в долгах. Компания, которая гордо носит его имя, — «Гудьир Шинная и Резиновая Компания» — не принадлежит его наследникам, а названа была так братьями Франком и Чарльзом Сиберлингом из города Акрон в штате Огайо, которые им восхищались.

Уолтер Хант и изобретение безопасной булавки

Многие знаменитые изобретатели того времени теперь почти совсем забыты. Одним из них был Уолтер Хант, автор многочисленных патентов, включавших вечное перо, процесс производства бумажных воротничков, машину для изготовления гвоздей и заклёпок и прототип ружья винчестер, заряжавшегося с казённика. Но самым знаменитым его изобретением была безопасная булавка, которую он приду мал, повозившись пару часов с куском проволоки. Бизнесменом он был никудышным и немедленно продал свои права на изобретение за 400 долларов.

Эли Уитни и машинка для сбора хлопка

Немного раньше Ханта, но сделанный из того же теста изобретатель Эли Уитни ещё молодым придумал новый производственный процесс для изготовления гвоздей, булавок и мужских прогулочных тростей, а в более зрелом возрасте создал систему массового производства взаимозаменяемых частей, т.е. принцип унификации, которую называли также системой Уитни. Однако самым памятным его изобретением совершенно справедливо считается «хлопковый джин» — одно из самых замечательных изобретений своего времени. Слово «джин» (Jin) в данном случае не имеет никакого отношения к спиртному напитку, а является сокращением от engine (мотор).

Идея изобретения осенила Уитни, когда он был в гостях на хлопковой плантации в Джорджии. Уроженец Новой Англии, Уитни попал на плантацию впервые и живо интересовался всем. Его поразило, как медленно и с какими затратами труда хлопок вручную очищают от семян. Собрав два барабана с зубьями, вращавшимися в разные стороны, он получил машину, которая легко отделяла семена от хлопка. Машина была гениально проста, и она изменила всю экономику плантаций юга. Наверное, ни одно простое изобретение в истории (кроме ) не стало такой сенсацией и не дало немедленно такой отдачи в результате скачка эффективности труда, как хлопкоочистительная машина. Одна машина заменила труд тысячи рабов. За десять лет экспорт хлопка увеличился со 185 500 фунтов до 41 миллиона фунтов. Из-за этого изобретения рабство в южных штатах стало не только аморальным, но и экономически неоправданным. Примечательно, что Уитни совсем и не думал (по крайней мере сначала), что он создаёт нечто революционное, что изменит ход истории и обеспечит ему безбедное существование, а всего-навсего хотел сделать простую машину, которая поможет его другу вести хозяйство более эффективно.

Когда Уитни наконец понял, какую революцию он совершил и сколько денег он может получить за свой «джин», он подал заявку на патент. И, как это часто случалось с изобретателями в девятнадцатом веке, ему пришлось отбиваться от попыток украсть его изобретение снова и снова и тратить все своё время на дорогие судебные баталии, приносившие ему только счета от адвокатов. В конце концов он победил, его первенство было признано, и он оказался счастливее многих других изобретателей.

Элиас Хоу и изобретение швейной машинки

Бедный Элиас Хоу был менее удачлив. Молодой бостонец изготовил в 1846 г. первую работающую швейную машинку, но не мог никого заинтересовать в её производстве. Отчаявшись добиться успеха, Хоу впал в депрессию и отправился в Англию, в надежде на то, что британцы оценят по заслугам его гениальное изобретение. Однако этого не случилось. Истратив два года жизни в Лондоне без всякого результата, он впал в полную нужду и вынужден был наняться моряком на корабль, чтобы вернуться домой в Бостон. Добравшись туда без копейки денег, Хоу обнаружил, что человек по имени Айзек Зингер украл его изобретение, открыл фабрику по производству швейных машинок и гребёт деньги лопатой. Хоу подал на Зингера в суд, и, хотя все доказательства нарушения патентных прав Хоу были налицо, ловкие адвокаты, нанятые богатым Зингером, затянули решение суда на несколько лет. В конце концов Зингеру пришлось выплатить Хоу приличную сумму за каждую проданную машину, но слава досталась всё-таки Зингеру, и повсюду в мире швейная машинка известна как машина Зингера, а не Хоу.

Заработав несколько миллионов, Хоу снарядил на эти деньги отряд пехотинцев во время Гражданской войны и сам участвовал в нем как рядовой — это был век не только изобретателей, но и чудаков.

Джеймс Спенглер и изобретение пылесоса

Похожей была судьба Джеймса Спенглера, придумавшего в 1907 г. пылесос, или «электрический всасывающий подметатель», как он его называл. Спенглер был уборщиком в городе Нью-Берлин в штате Огайо, у него была астма, и он не переносил пыли. Отчаявшись наладить производство и продажу машин, он обратился за помощью к своему родственнику мистеру Хуверу, состоятельному кожевнику, который ничего не понимал в электрических моторах, но имел хороший нюх на выгодные дела. Прошло не так уж много времени, и фабрики Хувера заработали во всем мире. Он стал известен как великий изобретатель, а англичане даже сделали из его имени глагол (to hoover — пылесосить). О Джеймсе Спенглере никто и не вспоминал.