Невиновного парня, Доната Скакуна 14 лет, осудили к 8 годам лишения свободы за преступление, которого он не совершал.
Правозащитная организация, учреждение “ТаймАкт” провело своё расследование и выяснило, что Донат Скакун не имел возможности совершить преступление.
Следственный комитет искусственно сделал Доната Скакуна виновным.
У нас много вопросов к следователям, которые в первую же ночь выбили из арестованного несовершеннолетнего парня признательные показания.
Даже суд не признал это “чистосердечное показание” Доната доказательством, так как оно было добыто незаконными методами.
У нас много вопросов к суду, который закрыл глаза на множественные нестыковки в этом уголовном деле. Более того судья в протоколе судебного заседания умышленно изменяла показания свидетелей, писала слова и фразы, которые вообще не произносились в судебном процессе. Удаляла из протокола судебного заседания иногда даже целыми страницами важные показания свидетелей.
Если парень виновен, и вы считаете, что его вина доказана, то зачем судья Зенькевич, занималась подлогом доказательной базы, изменяя важные показания свидетелей?
У Доната есть алиби, оно находится в материалах этого уголовного дела, почему никто не обращает на него внимания? Если парень виновен, то почему следственный комитет на пресс-конференции отказался озвучить хронологию событий преступления? Укажите нам, во сколько Донат зашёл в класс и якобы напал на учителя? Во сколько Донат вышел из класса? Представители следственного комитета не смогут ответить на эти вопросы, потому что Донат не совершал этого преступления, у него просто не было времени на совершение этого преступления!
Почему в классе нет следов Доната?
Почему нет его отпечатков пальцев на двери класса?
Почему экспертиза не взяла на анализ кровь с входной двери класса?
И таких “почему” очень много.
Вот так у нас в Беларуси работает правоохранительная система.
В преступной связке следователи СК, прокуроры и судьи.
И открывать рот, возмущаться этим произволом слуг народа нельзя.
А если народ и возмущается, то чиновники просто не обращают на это внимания.
Уверен, всему этому произволу, быстро придёт конец!
Наша сила в солидарности!
Нельзя оставаться равнодушным к людским проблемам.
Завтра такая же беда постучится и в ваши двери.
Предлагаем всем убедиться в том, что вина Доната не доказана.
Всё обвинение построено на путаных, противоречивых, несколько раз менявшихся показаниях учительницы Губаревич,
а все предоставленные в суд доказательства были сфальсифицированы.
Ниже приводим ссылки на материалы дела и некоторые важные публикации на этой странице.
За покушение на убийство учительницы русского языка и литературы, сдал в Бобруйской воспитательной колонии экзамены за 9-й класс на три девятки.
Мы считаем, что это большая заслуга школы и воспитательной колонии. Все получилось благодаря директору этой школы, мы ему искренне благодарны. Он сказал Донату, чтобы мы написали еще одно заявление в Минобразования - Донату разрешили сдавать экзамен. Он очень старался, готовился и волновался - хотел, чтобы все получилось, - говорит Алина, мама парня.
Напомним, ЧП случилось в гимназии №74 Минска в мае 2016 года . По версии следствия, в то утро ученик 9-го класса Донат Скакун зашел в класс, закрыл за собой дверь и нанес учительнице русского языка и литературы Валентине Губаревич 17 ножевых ранений. Приговор бывшему гимназисту вынесли в апреле 2017-го, апелляционную жалобу Верховный суд рассмотрел в сентябре и оставил приговор в силе . Все это время Донат Скакун находился в СИЗО и пытался сдать экзамены.
У нас было разрешение следователя, в СИЗО были готовы предоставить комнату, но нам отказывали в 74-й гимназии, - вспоминает Алина. - Мы очень рады, что сейчас наконец все получилось.
Готовиться к экзаменам по языкам Донату помогала филолог Светлана Богуш из Минска - она написала ему письмо в колонию и предложила свою помощь.
Меня очень тронула эта история, захотелось поддержать мальчика в такой ситуации. Но не хотелось писать банальное «держись» - я начала думать, что конкретно могу сделать для Доната, и возникла идея помочь ему готовиться к экзаменам по языкам. Я написала письмо с таким предложением, и он согласился.
Светлана рассказывает, что и сама не до конца представляла, как будет проходить обучение, но в результате все получилось.
Я высылала задания, Донат их делал, я проверяла, разбирала ошибки и присылала новые задания. Каждое свое письмо Донат начинал и заканчивал словами благодарности. Я очень рада, что он сдал все экзамены на отлично, но не считаю, что я к этому как-то причастна - он очень способный и умный мальчик.
Донат пишет родителям 4 - 5 писем в неделю. Рассказывает, что в школе ему нравится - там, по его словам, хорошие учителя.
Говорит, что очень быстро время пролетает. Сначала даже думал, что уроки не по 45, а по 30 минут, - смеется Алина, мама подростка. - Донат планирует получить в колонии специальность: у них есть ПТУ , к лету он определится, куда запишется, и говорит, что можно успеть получить даже несколько специальностей. Они очень любили с папой работать с деревом - так что, если получится, пойдет учиться на столяра.
Алина рассказывает, что Донат целый день занят: утром идет на работу, потом в школу или наоборот. А вечером сын пишет письма, время пролетает незаметно.
У нас же каждый день тяжелый, долго тянется, - тихо говорит собеседница. - Месяц назад у нас было четырехчасовое свидание. Донат рассказывал, что обстановка в колонии нормальная, ребята хорошие - с кем-то из них он познакомился еще в СИЗО. Ему помогли адаптироваться, отнеслись хорошо. Понятно, что он нас старается оберегать от каких-то переживаний. Но, думаю, ему достаточно сложно. Ему пишут много писем, поддерживают и незнакомые люди, и одноклассники, и учителя.
Сейчас родители ждут ответа из Верховного суда на надзорную жалобу.
Больше месяца назад закончился суд по резонансному делу о нападении на учительницу гимназии №74: девятиклассника приговорили к 8 годам лишения свободы. Поскольку суд был закрытым, многие вопросы остались без ответа и сегодня. В конце сентября Следственный комитет пролил свет на некоторые детали дела, однако родители ученика до сих пор не верят в то, что их сын может быть причастен к нападению, и выдвигают различные версии, идущие вразрез с официальной. Сегодня утром они встретились с журналистами, чтобы раскрыть все недомолвки и рассказать о своем видении ситуации.
Напомним, Доната Скакуна в покушении на убийство лица в связи с осуществлением им служебной деятельности с особой жестокостью (часть 1 статьи 14, пункты 6 и 10 части 2 статьи 139 Уголовного кодекса Беларуси). По версии обвинения, он нанес 17 ножевых ранений в область шеи учительнице русского языка и литературы гимназии №74 Валентине Губаревич.
Донат Скакун
Тем не менее, еще до окончания судебных разбирательств на стороне Доната оказалось довольно много людей: его одноклассники, их родители и просто неравнодушные люди встали на защиту мальчика, убежденные в его невиновности.
У «защиты» вызывает массу вопросов и хронология событий (они уверены, что Донат чисто физически не мог успеть напасть на учительницу), и ненайденный нож, и поведение школьника сразу после случившегося, и показания полиграфа, и чистосердечное признание... Об этом и пойдет речь на сегодняшней пресс-конференции.
Учительница Валентина Губаревич
«У нас возникают основания полагать, что в случившемся могли принимать участие другие люди»
В начале пресс-конференции организаторы акцентировали внимание на том, что до сих пор не найден нож, которым было совершено преступление. Спикеры задаются вопросом, где Донат мог взять орудие убийства. В очередной раз говорили о несущественном мотиве, а также о следах неизвестных на месте преступления. Речь шла именно о биологических следах: крови неизвестных мужчины и женщины в туалете и классе.
- Следствием не было установлено, кому принадлежала кровь третьих лиц, поэтому у нас возникают основания полагать, что в случившемся могли принимать участие другие люди, - заявил представитель организации «ТаймАкт».
Между тем в конце сентября следователи не упоминали о крови третьего лица.
Представитель "ТаймАкт" правозащитник Василий Завадский.
- Я попрошу вас относиться к нашим словам с пониманием. Многие люди в интернете говорят о том, что мы защищаем не того человека: парень поднял нож на учительницу. Но мы уверены, что он чисто физически не мог находиться в этом классе. Поэтому я уверен, что Донат не виноват, - высказался еще один правозащитник. - Версия Губаревич не имеет ничего общего с происходящим. Мы делали реконструкцию событий и пытались воспроизвести обстоятельства.
У нас на руках есть заключение независимого эксперта, который ответил на восемь или девять вопросов. Эти результаты нас удивляют, потому что они абсолютно не совпадают с государственной экспертизой.
Правозащитник Николай Автухович.
Мог ли Донат физически успеть совершить преступление?
Что говорит следствие
- Мы сделали хронологию событий и восстановили ее, исходя из камер наблюдения в школе и допросов лиц по уголовному делу, - Евгений Архиреев. - Что установлено? В 8:12 Донат пришел в гимназию и в 8:30 вместе со своим одноклассником покинул ее. Мы предполагаем, что в этот период времени он и совершил преступление. Это подтверждается показаниями допрошенных по уголовному делу лиц и анализом информации телефонных соединений участников процесса. Мы сделали свой хронометраж еще на первоначальном этапе расследования. Думаю, этого достаточно.
Как считают родители
- Следствие заявляло, что у них есть свой хронометраж, однако правоохранители его не озвучивали. Но этой информации недостаточно. Во сколько было совершено преступление? Нам не говорят. В материалах дела мы не нашли показаний, которые делали бы из Доната преступника. После пресс-конференции вопросов стало только больше, - было сказано на пресс-конференции.
По мнению родителей и представителей защиты, после какого-то количества полученных ударов учительница оказалась сидящей у стены, к которой прислонялась головой. Их собственная экспертиза показала, что для того, чтобы на стенке осталось такое количество пятен и разводов, она должна была просидеть там от 7 до 15 минут, а это не совпадает с хронологией следствия.
- Мы проводили свой эксперимент, все снимали на камеру. Я заходил в класс, мы проговаривали весь разговор, все считали. В ускоренном режиме получилось 5 минут 50 секунд. Если сложить все это и все остальные действия, о которых говорится в следствии, то хронология СК рассыплется.
Родители написали жалобу на материалы следствия на 141 страницу. Представьте, сколько мы нашли нестыковок!
Отец Доната говорит о путанице в показаниях учителя:
- То сопротивлялась она, то не сопротивлялась… Сначала она говорила, что нанесла ему от 3 до 8 ударов открытыми ладонями. Потом она вспомнила, что ее парализовало от одного из ударов и она не могла сопротивляться. Слишком много несовпадений.
Что интересно, на телефоне, с которого Донат якобы звонил в скорую, нет следов крови, как, впрочем, и на карманах. Со слов Губаревич, мальчик звонил в скорую, но распечатка показала, что звонка не было. То есть он имитировал звонок? Зачем? В чем он хотел ее убедить?
Делал алиби или просто гулял?
Следователи
- Анализ собранных доказательств позволил сделать вывод, что Скакун после совершения преступления решил покинуть территорию гимназии с целью избавиться от орудия преступления, - объяснял заместитель начальника управления СК Беларуси по Минску Евгений Архиреев. - А также имитировать в присутствии постороннего лица обстоятельства получения уже имевшегося у него повреждения. Данный вывод нашел свое подтверждение в показаниях одноклассника, с которым он встретился в гимназии.
Донат настоятельно, не менее семи раз, просил выйти с ним на прогулку, хотя тот и не хотел этого делать. Вдвоем они обошли общежития, расположенные рядом, прошлись вдоль ограждения гимназии с внешней стороны. Потом дошли до разрыва ограждения около стадиона школы. Проходя через ограждение, Донат умышленно взялся рукой за ограду, а когда убрал руку, сообщил, что зацепился и поранил палец. Действительно, кровь Доната осталась на ограде.
- Указанные действия подростка иначе как умышленным формированием алиби назвать сложно, - заключил Евгений Архиреев. - Для полноты картины хочу отметить, что кровь Губаревич обнаружена на рюкзаке Скакуна.
Родители
На вопрос о том, зачем Донат так упорно уговаривал одноклассника прогуляться с ним по улице, мужчина тут же отвечает:
- Донат смотрел один сериал, и ему там нравится герой, который все повторяет по много раз. Такая у него манера говорить. Донат тоже так делал: говорил «Пойдем погуляем. Ну пойдем, пойдем, пойдем, пойдем». Он часто так делал и со мной так общался в том числе. Просто забава такая. Потому его одноклассник и сказал следователям, что не увидел в этом ничего необычного.
Какой мотив был у Доната и что показал полиграф?
Следствие
- Ввиду незначительных физиологических реакций на вопросы, ответить категорично, причастен он к совершению преступления или нет, не представлялось возможным, - отмечали правоохранители.
- Расследованием установлено, что Донат Скакун утром 23 мая 2016 года в кабинете 317 гимназии №74 реализовал умысел об убийстве преподавателя русского языка и литературы Валентины Губаревич из чувства мести якобы за необъективную оценку знаний, требования пересдачи чтения стихотворения Лермонтова наизусть, вызов матери в школу на беседу к педагогу, - добавляли они.
Родители
- Родители долго добивались результатов. Им ответили. Полиграф показал, что Донат невиновен. Но это ничем не было подкреплено. Родители через суд пытались получить результаты, но суд им отказал. Хотя это же было и в интересах суда, чтобы восстановить справедливость.
Никто из одноклассников не сказал, что Донат может расстроиться из-за оценки. Они говорили, что он самый уравновешенный ребенок в классе. Это же подтверждала и классный руководитель. Она плакала и не верила, что он мог совершить такое. Этого парня сложно чем-то разозлить. Он медлительный, спокойный. Мама рассказывала, как она высаживала его из машины возле школы, урок мог уже начаться, но он не торопился, плелся спокойненько. Ей приходилось выходить и подгонять его. Родителей он не боялся, у них были нормальные отношения. Донат не боялся их наказания, в семье не было карательных отношений, так что мотив, по нашему мнению, ничем не подкреплен.
Следователи говорят, что после случившегося Донат маме не звонил, но разговор был! Почему они не требуют распечатку разговоров? Это же очень просто проверить.
Было ли чистосердечное?
Следствие
- Действительно, документ, который Донат Скакун назвал чистосердечным признанием, был им написан в день преступления. Этот документ он написал добровольно, собственноручно, без какого-либо принуждения со стороны сотрудников следственных органов. Эти три посыла он подтвердил на допросе с использованием средств видеозаписи в присутствии защитника (его отца), а также педагога, - отмечал Евгений Архиреев. - Согласно УПК присутствие законного представителя и педагога необходимо при производстве следственных действий. Написание заявлений, ходатайств, так называемых чистосердечных признаний не является следственным действием. Поэтому это был факт волеизъявления подозреваемого.
- Не было ли оно написано под диктовку?
- Нет, - отвечали представители СК. - Также он пояснил, что текст ему никто не диктовал. Он это подтвердил сам при законных представителях. Данный документ следствие ни в коей мере не расценивало как доказательство вины и не включало в список доказательств в процессуальных документах.
Родители
- Вся экспертиза построена на чистосердечном признании Скакуна. Следствие принесло его в суд, по нему разбирались четыре дня. Но они не признали его доказательством и сказали не обращать на него внимания. Почему?
Также отец утверждает, что на суде сын заявил, что чистосердечное признание ему продиктовали.
Была ли кровь Губаревич на столе и одежде Доната Скакуна?
Следствие
- Согласно заключениям биолого-генетических и медико-криминалистических экспертиз установлено, что смывы крови с левой руки Скакуна образованы в результате смешения биологического материала от Губаревич и Скакуна, - объяснял заместитель начальника управления СК Беларуси по Минску Евгений Архиреев. - Следы брызг, обращаю внимание, брызг крови на рубашке, пиджаке, брюках и туфлях образовались в результате падения летящих частиц крови. Помарки крови в виде мазков и отпечатков на рубашке и туфлях образовались в результате динамического и статического контакта с поверхностью, покрытой жидкой кровью. Следы крови на пиджаке, рубашке и туфлях произошли от Губаревич. При генетическом исследовании также установлено, что отдельные следы крови на пиджаке Скакуна могли быть образованы в результате смешения биологического материала крови Губаревич и Скакуна.
- На одежде обвиняемого Скакуна были обнаружены следы брызг и помарки крови в виде мазков и отпечатков, - говорит представитель ГКСЭ Олег Куль. - Брызги крови образуются либо при взмахе предметом, покрытым жидкой кровью, либо при ударе по поверхности, покрытой жидкой кровью, либо при фонтанировании крови из поврежденных сосудов (как правило, это артерии или артериолы). На одежде Скакуна была обнаружена его кровь и кровь жертвы. Каких-либо повреждений на одежде Скакуна (не связанных с эксплуатацией одежды) обнаружено не было.
- Говорят, что крови на столе не было, хотя она должна была там быть, - заметили журналисты.
- Кровь была на рабочем столе, полу и стенах аудитории, на журнале, на костюме молодого человека, - отметили следователи.
Родители
На экране появляются фотографии с места преступления. На снимках видны лужи крови на полу и потеки на стене. На учительском столе достаточно ровно сложены тетрадки. Разбросанные по полу учебники правозащитники объясняют тем, что пришедшие на помощь учителя подкладывали их ей под голову.
- Губаревич говорила, что лежала головой на столе, что Донат возвращался и снова наносил удары, но у нас есть фотографии, где очень много крови, очень, но ни капли на столе, - высказывался спикер. - В протоколе тоже не написано, что на столе есть кровь. Почему тогда Губаревич сказала, что стол был в крови? Если у следствия не было основания не доверять показаниям Губаревич, почему тогда в ее словах столько нестыковок?
- СК говорит о том, что на одежде Доната были следы крови. Как вы можете это объяснить?
- Они говорят о том, что на одежде были следы крови, - отвечает отец парня. - Сотрудники ППС брали смывы крови по чьей-то личной инициативе. Меня туда не пустили, представителя защиты там тоже не было. Мы считаем, что это просто неправда. В своей экспертизе криминалисты описывают многочисленные брызги на верхней и средней трети рукавов рубашки. Как они могли там оказаться, если он был в костюме?
Как только я приехал туда, я тут же осмотрел сына. На нем не было никаких следов. Хотя Донат носил костюм с отливом и на нем всегда были видны разводы воды или какая-то грязь. Никто ни на руках, ни на рубашке, ни на пиджаке следов крови не заметил.
Ко мне никто не подходил, не говорил: «Уважаемый отец, вся одежда вашего сына в крови. Давайте не будем упираться и сотрудничать со следствием, ведь все очевидно». Нет. Ко мне подошли и сказали: «Давайте пройдем полиграф».
- В приговоре указано, что на одежде было обнаружено 22 следа крови. Вы полагаете, что все эти пятна могли быть нанесены третьими лицами?
- Думаю, могли, - предположил отец.
Какие раны были у учительницы?
Следствие
- Телесные повреждения, которые были у Губаревич (резаные раны лица, шеи, а также ссадины), при первичной оценке квалифицированы как легкие, - отметил представитель ГКСЭ Олег Куль. - При дальнейшей дополнительной экспертизе (спустя полгода) было установлено, что последствием ран на лице и шее стали рубцы. Они были признаны неизгладимыми, потому что для их удаления было необходимо проведение хирургической операции. По закону такие повреждения имеют признаки тяжких телесных.
Родители
- У Губаревич со стола пропал нож для резки бумаги, я потом об этом подробнее расскажу. И раны на ее теле - не больше миллиметра глубиной. Сначала она говорила, что он бил ее сверху вниз, а потом все же решила, что он размахивал ножом, когда выяснилось, что на нем нет крови.
К тому же на теле есть раны, которые можно нанести только левой рукой, но никто почему-то не говорил о том, что у Доната есть увечье на левой руке из-за травмы, у него нет одного пальца и рука куда слабее правой.
«Как я могу выяснять мотивы Губаревич? Я могу найти тысячу домыслов, но мне никто не дает право проводить расследование»
- Какие мотивы у Губаревич клеветать на вашего сына?
- Как я могу выяснять мотивы Губаревич? Я могу найти тысячу домыслов, но мне никто не дает право проводить расследование и выяснять, чем она живет, говорить с ее знакомыми, смотреть кредитную историю. Мне было странно слышать такой же вопрос от следователей. Если бы я, как врач, спрашивал у пациентов, какой диагноз им поставить, они бы разбежались.
- Сколько вы выплатили Губаревич?
- 46 тысяч [рублей]? - не уверена мать Доната. - $22 900 в эквиваленте, кажется, так.
После суда Губаревич говорила, что не держит зла на мальчика и не хочет ломать ему жизнь. Отец Доната утверждает, что на суде она считала совершенно иначе.
- Она поддерживала прокурора и ходатайствовала за приговор к 11 годам лишения свободы.
- Судя по приговору, Донат пять раз отказывался от дачи показаний. Почему он ничего не говорил?
- Не совсем так. Первый допрос состоялся в девять часов вечера. Его не кормили, не поили и даже не давали сходить в туалет. Какой тут допрос? Я порекомендовал Донату в таком состоянии никому ничего не говорить и только сказать, что он плохо себя чувствует. Допрос перенесли.
В половине первого ночи раздался звонок от следователя, который сказал, что нам нужно в 10 утра встретиться в кабинете. Я приехал. Мне протянули ксерокопию чистосердечного признания.
На суде Донат вел себя достаточно спокойно. Мать парня говорит, что так он ведет себя всегда - такой у него характер.
После суда родители сына не видели: пока свидания не положены. Сейчас он находится в колонии в Бобруйске. Родители общаются с сыном по почте, он не жалуется и говорит, что у него все в порядке.
По закону оснований не доверять представленным со стороны обвинения доказательствам виновности Доната Скакуна не имеется, поскольку их совокупность проверена не только Минским городским судом, но и Верховным. Кроме того, решение суда, которым Донат Скакун признан виновным в предъявленном обвинении, уже вступило в законную силу.
Донат Скакун в суде, фото Белсат
Так почему же бывшего ученика 74-й гимназии Минска Доната Скакуна приговорили к восьми годам лишения свободы за нападение на учительницу русского языка? «Убивал» двойки по русской литературе? Так все учителя и одноклассники знали о его спокойном отношении к отметкам.
Хронология черного дня
23 мая 2016 года ученик 9 «Б» класса Донат Скакун в 8.13 заходит в школу. Парень поднимается на третий этаж, проходит к 317 кабинету, где находится Валентина Губаревич. Мама ежедневно едет на работу со Жданович и завозит Доната Скакуна в школу, хотя парень спокойно мог побыть дома: накануне половина класса ездила на экскурсию, поэтому учеников освободили от первого урока.
Примерно в 8.16 Донат Скакун подходит к кабинету 317, в котором открыта дверь. У парня были задолженности по стихам. Губаревич сидит за учительским столом – лицом ко входу, спиной к двери стоит женщина (как оказалось, учительница начальных классов) – вместе они разбираются с деньгами.
Донат Скакун постоял пару минут в коридоре у окна и решил пойти в 309-й кабинет, чтобы оставить свой рюкзак, а на полпути встречает учительницу французского языка. Женщина поздоровалась с учеником, поинтересовалась, почему Донат так рано пришел в школу (в классе Доната учится ее дочь, которая тоже ездила на экскурсию). Учительница сказала, что на втором этаже сидит одноклассник Доната – Илья, читает книгу. И Донат пошел в сторону, где находился его друг; следствие утверждает, что парень направился в противоположную сторону и совершил преступление.
Учительница французского языка говорит, что разговаривала с Донатом в 8.18. Откуда такое точное время? Один из родителей привозил в школу питьевую воду и учительница отправила школьников за водой. Их выход из гимназии зафиксировала камера в 8.15-8.16, дорога обратно до кабинета занимает около 2 минут.
В 8.20 Донат встречается с другом Ильей у расписания. Ребята разговаривают, в итоге Донат уговаривает Илью пойти погулять. Поскольку вторым уроком у парней была физкультура, они направились в спортзал, чтобы оставить вещи. Спортзал оказался закрыт, поэтому они пошли на выход из школы. Видеокамера фиксирует, что в 8.30 ребята выходят из школы. Но следствие не проверяет хронометраж их передвижений и не берет в расчет видеозапись.
В 8.24 Валентина Губаревич звонит дочери: убили, приезжай в гимназию. Записи телефонных разговоров должны храниться два года. Однако их никто не прослушивал. Странно: человека «убили», а она не звонит в «скорую помощь», не вызывает милицию – звонит своей дочери. Более того, ее режут – а она молчит, не зовет на помощь!
Поведение дочери тоже выглядит крайне странным: 4 минуты она ничего не делает! И только потом звонит социальному педагогу Бахтиной, которая ездила вместе с учениками в Пушкинские горы. Все поездки в гимназии организует турфирма «Панда Трэвел», руководит которой дочь Валентины Губаревич. (Как утверждают в гимназии, учреждением заправляет троица: Губаревич, директор и Бахтина).
Реальность или неральность такого развития событий мог бы доказать или опровергнуть следственный эксперимент, который проводить не стали.
Почему учительница передавала деньги в турфирму через детей?
Известны три случая, когда Валентина Губаревич отправляла с уроков двоих детей, с которыми передавала по 20-30 миллионов рублей старыми в турфирму «Панда Трэвел». Существуют фотографии, как Валентина Губаревич пересчитывает в классе (прямо при детях!) деньги, сами дети делали селфи на фоне турфирмы. Между тем, на суде Валентина Губаревич сначала категорически отрицала, что передавала с детьми деньги в турфирму, потом, что они возили их после уроков, но в метаданных фотографий, которые делали дети, указано точное время перевозок. Оно совпадает со временем уроков русской литературы.
Губаревич в классе на уроке считает деньги
Дети пересчитывают деньги
Ребята, которые работали “инкассаторами”, делают селфи на входе в турфирму
В офисе “Панда Трэвел”
А вообще, в руководстве гимназии, в Министерстве образовании не задавались простеньким вопросом: по какому праву учительница использует своих учеников в качестве “инкассаторов”?
Расхождения в показаниях потерпевшей
В суде Валентина Губаревич много раз меняла показания, совершенно по-разному описывая действия Доната, свое поведение. Сначала учительница говорила, что парень наносил удары через стол сверху вниз. Потом утверждала, что парень махал ножом, отклоняясь от нее.
Эксперт, знакомый с материалами дела, утверждает, что ни одна рана не была и не могла быть смертельной. Существует версия, что раны нанесены канцелярским ножом, приставленным к шее, и ни одна из них не представляла опасности для жизни. Учительница потеряла около 500 мл крови – столько сдают доноры за один раз.
Потерпевшей причинены легкие телесные повреждения, которые переведены в разряд тяжких, за счет обезображивания и психического заболевания.
В начале судебного процесса, допрашивая Губаревич, судья не один раз спрашивала Валентину Губаревич: а вы уверены, что эти раны нанес Донат Скакун?..
По словам Губаревич, после первых ударов ей парализовало правую сторону, поэтому она не могла сопротивляться. Специалисты по характеру ран определили, что такое невозможно.
Донат якобы начал бить ножом без всякой причины. По мнению психологов, должна быть причина таких действий, чаще всего – это очень серьезная провокация. После первого нападения окровавленный нож парень бросил на стол, однако крови на столе не обнаружено. Минут 5 парня якобы не было, за это время учительница спрятала ключ от двери, нож оставила на столе и пошла к двери. Как раз в это время вернулся Донат, она повернулась к нему спиной и пошла обратно, села за стол, повернулась к нему, подставив шею. Он взял нож со стола и нанес ей еще несколько ударов. Они поговорили, и парень ушел. Картинка явно не складывается.
Потерпевшая заполняла классный журнал, на котором обнаружены микроскопические (0,1-0,2 мм) брызги крови учительницы(2-3) и найдена кровь неизвестной женщины. Почему не установлена ее личность?
По свидетельству Валентины Губаревич, парень бросил окровавленный нож в рюкзак – в рюкзаке крови нет.
Потерпевшая утверждает, что Донат заходил второй раз после 8.25 – «добивать», однако в 8.30, согласно видеозаписи, он уже вышел из школы – такое невозможно физически.
Сначала говорила, что ее парализовало после первых ударов, затем – уже несколько раз ходила.
Валентина Губаревич утверждала, что затыкала рану на шее юбкой, однако внизу на юбке крови нет, только вверху незначительное количество. Зато кровавое пятно, с потеками крови, обнаружено на стене, где ничего не происходило, по словам учительницы.
Отпечатков Доната Скакуна в кабинете 317, где произошло преступление, не обнаружено. Однако на дверях нашли отпечатки рук человека, чья личность не установлена. Почему?
Обнаружена также кровь неизвестного мужчины в раковине в туалете на третьем этаже.
«Испарились» тканевые салфетки и полотенца, которые по просьбе директора гимназии завуч приносил в кабинет 317.
Где оружие преступления?
Оружие преступления так и не обнаружено.
Однако накануне с 21 до 23 часов около 20 человек с собаками и металлоискателями искали нож, которым якобы передвигался Донат Скакун. Орудие преступления так и не нашли. А вот на следующий день возле труб, где ребята останавливались, нашли нож со сгнившей деревянной ручкой, похожий был описан в «чистосердечном признании». Учительница же описала совершенно другой нож: обоюдоострый клинок с длиной лезвия 15-20 см, с наборной рукоятью около 10 см.
Так где же орудие преступления?
Почему никто не заметил на костюме с отливом Доната Скакуна кровь?
Утром 23 мая Донат Скакун был одет в костюм с отливом: даже капля воды выделялась бы на этой ткани. Парень не прятался, встречался с учительницей, с друзьями – никто не видел на его одежде капель крови.
Как только отец, врач, приехал в гимназию, он осмотрел Доната: манжеты рубашки, туфли, брюки, пиджак – следов крови не обнаружил.
Кровь не обнаружена и в рюкзаке парня, куда, по утверждению Губаревич, парень положил окровавленное орудие преступления.
Брызги крови были обнаружены криминалистом на глаз. А туфли Доната на биологическую экспертизу пришли не опечатанные.
Первым на место преступления прибыл патруль ДО, затем к ним присоединился экипаж ППС в составе Девочко и Микулича.
Девочко помогал оказывать пострадавшей первую помощь и грузил ее на носилки, поэтому и сам оказался в крови (ни перчатками, ни бахилами сотрудники милиции на месте происшествия не пользовались). Затем пошел в 316-й класс, где уже находился Донат Скакун с родителями, провел его личный досмотр, достал ключи, телефон, бумажник, плеер и наушники и отдал родителям. На суде оба утверждали, что личный досмотр они не проводили, а вещи отдал сам обвиняемый. Будь у Доната нож, его с ножом повезли бы в РУВД?..
К слову, когда милиция уже выводила Доната Скакуна из школы, он вспомнил, что в раздевалке спортзала остался его рюкзак. В спортзале все тот же Девочко выкладывает содержимое рюкзака на пол, не найдя ножа, заталкивает вещи обратно и отдает родителям. И повезли парня в РУВД. Мама с папой поехали на своей машине.
Суд посчитал надуманными аргументы защиты, что кровь потерпевшей могла оказаться на Донате Скакуне от контакта с Девочко.
Зачем понадобилось «чистосердечное признание» от 15-летнего подростка?
Доната Скакуна задержали через полчаса после нападения на учителя.
В РУВД отца отправили на экспертизу, после возвращения с которой к сыну его уже не пустили. Семь часов не пускали к обвиняемому и адвоката, которого вызвали родители, поняв, что милиция специально отца гоняет по городу, чтобы разлучить с сыном. Хотя отец – законный представитель своего несовершеннолетнего ребенка.
Только в 18.45 в РУВД зачитывали права сыну и в 20.30 отцу Скакуна Доната. Адвокат находилась в РУВД с 11 часов утра – ее пустили к Донату только в 18.45.
Первый допрос назначили на 20.30 вечера, от которого адвокат посоветовала отказаться: слишком изможденным выглядел Донат.
Однако утром родители узнали, что ночью школьник написал «чистосердечное признание». Следователь сказал отцу, что все написанное Донат должен повторить на видеокамеру.
Донату Скакуну на момент происшествия было 15 лет, поэтому парня не имели права допрашивать ночью да еще без участия адвоката, одного из родителей и педагога-психолога.
После «признательной» ночи Доната в ИВС на Окрестина посетил адвокат. Она отметила, что парень не в себе. Было даже такое предположение, что его накачали психотропами. Адвокат подала ходатайство о проведении экспертизы на наличие психотропов в организме Доната. Следствие отказало. Почему же?
В суде заместитель начальника отдела по расследованию преступлений против личности и общественной безопасности СУ УСК Республики Беларусь по Минску капитан юстиции (в суде он участвовал уже в звании майора) Семен Пицко заявил, что Донат сам добровольно написал ночью «чистосердечное признание».
Донат прошел проверку на детекторе лжи, Валентина Губаревич – отказалась.
Куда испарился офицер милиции?
В кабинете №316, где держали мальчика с матерью, за столом преподавателя сидел офицер МВД, милицейская фуражка лежала на столе. Все время этот таинственный персонаж сидел и наблюдал. Личность этого офицера не установлена, во всяком случае, в суде ни его имя, ни должность так и не были названы. Кто такой этот таинственный офицер и чем он занимался на месте преступления? И какова его роль в этом странном деле?
Почему к обеду место преступления уже «вычистили»?
После обеда 23 мая, в день преступления, весь кабинет №317 вымыли и очистили от крови. И только потом опечатали. Почему «место преступления» так поспешно ликвидировали?
Защитит ли ребенка ЮНИСЕФ?
9 июня «ТаймАкт» передал в представительства ООН и ЮНИСЕФ в Беларуси информацию о фактах нарушений в ходе проведения расследования и судебного разбирательства по делу гимназиста.
Встанет ли международное сообщество на защиту подростка, чья вина, по мнению правозащитников, не доказана?
Донат Скакун подал жалобу на приговор в Верховном суде, дата рассмотрения жалобы пока не известна.
Два года назад это дело всколыхнуло страну. За нападение на учительницу был задержан ученик столичной гимназии Донат Скакун.
Несмотря на то, что нож, которым ранили учительницу, так и не нашли, и в материалах дела было много странных нестыковок, на которые обращали внимание и адвокаты, и правозащитники, Донату дали восемь лет лишения свободы.
"Белорусский партизан" поинтересовался, как дела у парня, который сейчас отбывает наказание в бобруйской исправительной колонии.
Пока новостей особых нет, -- рассказала мама Доната Алина. -- Сидим. Мы с адвокатами пытаемся что-то делать, но пока не могу сказать, что есть какой-то конкретный результат.
-- Как часто вы можете видеться с сыном?
У нас расписан режим свиданий. В среднем получается, что короткое свидание положено раз в полтора месяца. И разрешают еще длительное, когда один из родителей сутки проводит с ребенком.
-- Как Донат себя чувствует?
Вроде бы держится. Все время письма нам пишет.
Была огромная волна поддержки Доната, даже незнакомые люди, которых тронула эта история, присылали ему письма…
И сейчас тоже пишут! Сын поддерживает отношения с очень многими людьми, которых раньше никогда не видел и не знал, а сейчас регулярно переписывается с ними. Мне кажется, эта поддержка извне тоже очень важна. Она, на мой взгляд, дает ему силы держаться, подпитывает. Ясное дело, что не все письма доходят, но это уже, скажем так, человеческий фактор.
-- Одноклассники выходят с ним на связь?
Да, друзья со школы остались. В этом плане все хорошо. Периодически Донат нам звонит. Это очень короткие разговоры, но мы всегда их очень ждем.
-- А что с учебой?
Вроде бы все хорошо. Сейчас как раз должны были выставить четвертные оценки, но мы еще не знаем о результатах – Донат обещал обо всем написать. Со здоровьем вроде бы тоже держится. Хотя, если честно, даже если что-то и не очень хорошо, он все равно нам не расскажет. Сын старается лишний раз не волновать нас, не доставлять хлопот. Все время говорит, что у него все хорошо.
-- А руководство колонии вам что-то о нем рассказывает?
Мы с начальством не общаемся, но когда приезжаем или на передачи, или на свидание, то всегда можно переговорить с начальником отряда, с воспитателями. Они хорошо идут на контакт и говорят, что к ребенку никаких вопросов нет.
-- Алина, а за все это время, что Донат находится в колонии, он на что-то жаловался?
Никогда и ни на что! Вы не волнуйтесь, говорит, у меня все хорошо. Наверное, он у нас оптимист – хочется в это верить. Иначе, наверное, не выжил бы…
-- В этом году одноклассники Доната поступают в институты и университеты…
А Донат еще только закончил 10 класс. Когда он попал в СИЗО, были проблемы со сдачей экзаменов – в следственном изоляторе их не разрешили сдать, и он потерял время. К счастью, в отличие от столичной гимназии №74, в школе при колонии учителя и руководство хорошо к нему отнеслись и помогли экстерном сдать экзамены. Кстати, успешно.
А что касается планов на будущее, то, надеемся, что после окончания 11 класса Донат сможет дистанционно получить высшее образование.
-- Адвокаты навещают Доната?
Сейчас, когда у нас есть возможность встречаться с сыном, адвокаты в колонию не ездят. Но они продолжают заниматься делом. Мы ведь еще не прошли все судебные инстанции, и продолжаем обжаловать приговор. Будем использовать абсолютно все возможности.
Мы хотим получить ответы на все наши вопросы, но, к сожалению, пока это не удается…
