Правовые последствия признания недействительности сделок. Что такое реституция в гражданском праве? Обратная реституция

Что такое реституция

Любая сделка согласно закону может быть признана недействительной. Последствиями признания этого факта (недействительности) является возврат сторонам договора всего того, что они успели исполнить в соответствии с условиями подписанного контракта.

Недействительные сделки делятся на 2 вида:

• ничтожная;
• оспоримая.

Реституция в гражданском праве и означает имущественное последствие недействительности сделки.

То есть смысл реституции заключается не в аннулировании сделки как таковой, а в возврате имущества, которое было передано.

Законодатель закрепил нормативную конструкцию реституции в пункте 2 статьи 167 ГК РФ, в которой предусмотрено 2 ее вида:

1. Возврат индивидуально-определенных предметов, которые были переданы по недействительной сделке. Например, квартиры. Такая разновидность называется реституцией владения.
2. Возврат предметов, которые определены родовыми признаками. К этой же группе относятся деньги, ценные бумаги, денежная компенсация. Это компенсационная реституция.

Важно! Реституция всего лишь определяет судьбу имущества после того, как сделка будет признана недействительной; но она не решает вопроса о способе его возврата. Поэтому, исходя из положений ГК РФ, вернуть имущество можно только путем подачи виндикационного иска или иска о взыскании суммы неосновательного обогащения для истребования имущества, которое определено родовыми признаками.

Что такое двусторонняя реституция?

При двусторонней реституции в гражданском праве каждая из сторон договора, который был признан недействительным, обязана вернуть второй стороне все полученное по сделке. Если возврат вещи невозможен в натуре, то выплачивается соответствующая денежная компенсация. То есть стороны возвращаются в то состояние, в котором находились до заключения договора.

Не знаете свои права?

Примером такой реституции является договор мены. Если по каким-либо обстоятельствам он был признан судом недействительным, то обе стороны получат назад свое имущество.

Толкование норм ГК РФ позволяет заметить, что двусторонняя реституция имеет место быть во всех случаях признания сделки недействительной. Исключение - установленные в законе иные последствия.

В частности, двусторонняя реституция характерна для следующих оснований признания сделки недействительной:

• несоблюдение формы договора;
• отсутствие должным образом проведенной государственной регистрации;
• совершение сделки гражданами, которые не имели дееспособности (права на совершение сделки), например несовершеннолетние и т. д.

Что такое односторонняя реституция

В случаях, предусмотренных законодательством, только одна сторона сделки может получить исполненное по договору. Эта сторона именуется добросовестной. То есть в данном случае имеет место быть односторонняя реституция.

Например, совершение сделок под влиянием угрозы, обмана или насилия предполагает, что если договор будет признан недействительным, виновник возвращает второй стороне имущество, полученное по сделке (или выплачивает компенсацию).

ГК РФ предусмотрел несколько случаев, когда двусторонняя реституция не может применяться в силу отсутствия реальной возможности вернуть имущество у одной из сторон.

К таким обстоятельствам относятся:

1. Признание недействительным договора дарения.
2. Вследствие добросовестности приобретателя.
3. К моменту признания договора недействительным одна из сторон ликвидировалась.
4. Одна сторона не может вернуть имущество в натуре или выплатить компенсацию (статья 416 ГК РФ).

Недопустимость реституции по ГК РФ

Рассмотрим 6 случаев, когда реституция не может быть применена на практике.

Судебная практика по делам о реституции

Верховный суд РФ утвердил правило, согласно которому гражданин вправе обратиться в суд для признания сделки ничтожной без заявления требований о реституции. Однако суды очень часто трактуют такой поворот событий как отсутствие интереса у истца и отказывают в удовлетворении заявления. Однако данное решение можно обжаловать. Как следует из судебной практики, кассация/апелляция отменяют такие акты суда.

Рассмотрим несколько примеров судебной практики по реституции:

1. Прокурор обратился в суд с защитой интересов прав Б. о признании недействительной заключенного ею с З. договора купли-продажи. Суд вынес решение о признании сделки недействительной и возврате квартиры продавцу. Как следует из обстоятельств дела, Б. договор купли-продажи не подписывала; вместо нее это сделал брат, который на недвижимость не имел никаких прав. Кроме того, цена за квартиру была занижена в разы по сравнению с рыночной стоимостью. Суд пришел к выводу, что З. не является добросовестным покупателем, так как он не проявил должной осмотрительности и не проверил действительность подписи брата. Кроме того, покупателя не смутила такая низкая цена. Именно поэтому квартира была возвращена Б.
2. И. передала на реализацию К. принадлежащий ей товар. Между сторонами возникли отношения по договору комиссии: К. принимала продукцию, реализовывала ее и получала процент от продажи. Все вещи хранились в арендованной квартире. К. уехала из города и никого не предупредила об этом. После того, как прошли все сроки уплаты арендной платы, арендодатель вскрыл квартиру и выкинул все имущество, которое находилось там, в том числе принадлежавшее И. После того, как ей стало известно об этом факте, И. обратилась в суд с иском к арендодателю о возмещении нанесенного ей ущерба. Суд удовлетворил заявление об истребовании имущества.

Казалось бы, при чем здесь реституция? В начале статьи мы освещали вопрос о том, что реституция определяет всего лишь имущественные последствия недействительной сделки, в данном случае - договора аренды. А вот получить эти вещи можно только путем их истребования из незаконного владения.

Важно! Обращение в суд для признания сделки ничтожной и возврата всего имущества возможно только в границах срока исковой давности, который составляет 3 года с момента, когда началось исполнение договора. Если сделка оспоримая, то срок давности 1 год. Однако если срок давности пропущен, суд может его восстановить по заявлению истца при наличии уважительных причин пропуска.

Содержанием нормы п. 2 ст. 167 ГК РФ являются меры восстановительного характера: предполагается, что будет возвращено то же самое имущество, которое выбыло из обладания лица по недействительному основанию. Механизм применения этой нормы характеризуется возможностью принудительной реализации взаимных восстановительных мер по решению судебных органов, в ряде случаев – и без заявления заинтересованного лица (ч. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ).

Публично-правовая природа механизма применения реституции проявилась с самого ее появления в римском праве. Restitutio in in-tegrum была преторским, чрезвычайным средством защиты некоторых категорий лиц, применяемым в случаях, когда их права не могли быть восстановлены при помощи цивильных, исковых средств.

В случаях, когда какое-либо событие (например, истечение срока давности, сделка) могло обладать юридической силой, но претор находил, что несправедливо в данном случае оставлять за ним силу, он по ходатайству потерпевшего лица «восстанавливал его в первоначальное положение», то есть отменял вполне или отчасти юридические последствия этого события, возвращая просителю утраченный иск или утраченное право .

Лицу, не достигшему 25 лет, помощь оказывалась только после предварительного судебного разбирательства дела, если предполагалось, что он обманут. Помощь предоставлялась по заключенному контракту , а иногда также и против лица, владеющего вещью юного, даже если с ним не было заключено никакого контракта . Она не применялась, если несовершеннолетний совершал правонарушение, либо в его действиях имелся злой умысел, или юный «добивается восстановления убытка, случайно произошедшего не в связи с необдуманностью его (действий), а по воле рока», «ведь заслуживает восстановления не сам факт убытка, а необдуманная беспечность» .

Лицу старше 25 лет помощь претора в виде восстановления в первоначальное положение оказывалась в чрезвычайном порядке, в случаях, если оно не могло воспользоваться своими правами или защитить их из-за того, что отсутствовало «вследствие страха или без злого умысла по делам государственным, или находилось в оковах, рабстве или во власти врагов» или по иной причине, признаваемой уважительной . Поскольку от отсутствия кого-либо могли потерпеть, кроме отсутствовавшего, и другие лица (например, кто-либо не мог своевременно предъявить иск к своему противнику вследствие его отсутствия), претор давал реституцию и таким лицам .

Определенное, хотя и ограниченное, распространение имела также реституция в отношении лиц, принужденных к совершению сделки, а также реституция на основании обмана или ошибки (применялась в основном к процессуальным актам, например, ошибочное составление формулы иска, судебное признание, сделанное по ошибке).

Последствием реституции могли являться фиктивные иски (например, в формулу включалась фикция «если бы он не выбывал из Италии…»), в других случаях для осуществления реституции претор прибегал к непосредственным указаниям: например, реституируя не достигшего 25 лет, невыгодно продавшего свою вещь, претор предписывал покупателю вернуть проданную вещь .

Римляне предоставляли определение порока сделки в каждом конкретном случае усмотрению судьи и давали ему власть экстраординарным способом восстановить прежнее, бывшее до заключения сделки положение дела .

При предоставлении реституции по сделкам римское право четко разграничивало сами сделки и неправомерное поведение при их совершении, а также придерживалось такого применения реституции, которое соответствовало ее частноправовому назначению – защите пострадавшего лица, действовавшего добросовестно как при совершении сделки, так и при предъявлении требования о реституции.

«…Запрещаются не сделки, а злостное вымогательство» . «Не всегда тот (договор), что совершен с юным, подлежит уничтожению, но это должно быть рассмотрено сообразно с честностью и справедливостью, чтобы не было причинено большого ущерба людям этого возраста, так как (иначе) никто не заключал бы с ними договоров и им было бы до некоторой степени запрещено участвовать в обороте. Итак, претор не должен вмешиваться в эти дела, если нет явного обмана…» . «Не все, что совершают не достигшие 25 лет, недействительно, но лишь то, что следуют считать недействительным по рассмотрении дела, например, когда они утратили то, что имели, вследствие обмана со стороны других или своей доверчивости, или упустили выгоду, которую могли приобрести, или приняли на себя тяготы, которые не следовало принимать» . «… В соответствии с законом надлежит, чтобы претор не оказывал содействие ни в правонарушениях, ни в клевете»; «извинение возрастом не дается тому, кто, призывая (защиту) законов, одновременно сам действует против них» . Совершеннолетним предоставлялась помощь в восстановлении в первоначальном положении в случаях, когда «предметом их требований является отстаивание собственного имущества, а не в тех, когда они желают, чтобы им была оказана помощь для извлечения выгоды за счет чьего-либо наказания и ущерба» .

И поскольку «всякому можно пренебрегать тем, что установлено в его пользу» , восстановление в первоначальное положение давалось лишь тому управомоченному лицу, кто возбуждал такое требование и поддерживал его перед претором.

Публично-правовые черты механизма применения восстановительных мер, указанных в п. 2 ст. 167 ГК РФ, – процессуальная «взаимность», возможность процессуальной инициативы в ее применении «любого заинтересованного лица» или самого суда (ч. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ) – вызывают критику как не вполне соответствующие принципам частноправового механизма защиты . Указывается, что норма ч. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ находится в противоречии с правилами процессуального законодательства о пределах исковых требований, принципом состязательности и инициативы заинтересованного лица, и ее даже считают противоречащей ст. 123 Конституции РФ, а потому – не подлежащей применению .

С одной стороны, хотя содержанием реституции исторически являлась защита прав конкретных категорий частных лиц, она никогда не осуществлялась как подлинно частноправовое средство защиты. По определению Папиниана, преторское право (в рамках которого и возникла реституция) появилось «для содействия цивильному праву или для его дополнения или исправления в целях общественной пользы» . Публично-правовые черты механизма осуществления реституции присущи ей исторически и не являются чуждыми ей характеристиками. Следовательно, требовать от классической реституции полного соответствия частноправовым механизмам неоправданно.

С другой стороны, применение реституции в силу ее частноправовой природы, но чрезвычайного характера реализации, было строго регламентировано римским правом. Реституция не могла применяться только лишь по формальным основаниям, как это происходит с восстановительными мерами на основании п. 2 ст. 167 ГК РФ. Как было отмечено, она могла применяться и при отсутствии договора. Она применялась лишь в случаях, когда по обстоятельствам дела выяснялось, что лица, в интересах которых установлен такой механизм, во-первых, используют его без противоречия с его назначением и без правонарушений со своей стороны, во-вторых, против них, в свою очередь, было совершено несправедливое деяние лицом, которое воспользовалось их незрелостью или иным извинительным обстоятельством, препятствовавшим им осмотрительно и заботливо осуществлять или защищать свои права.

Следовательно, «автоматическое» применение последствий недействительности сделок в виде возвращения сторон в первоначальное положение, которое признается в ГК РФ безусловным следствием каждого случая признания сделки недействительной (п. 2 ст. 167 ГК РФ), не соответствует классическому пониманию реституции. Это означает, что либо между современным возвращением всего полученного по недействительной сделке и классической реституцией нельзя ставить знак равенства, значит, и оценивать последствия недействительности сделки (п. 2 ст. 167 ГК РФ) исходя из римско-правовых (и основанных на них) канонов неприемлемо, а в ГК РФ закреплена некая особая охранительная мера, которая может именоваться «реституцией» лишь условно; либо реализация в современном российском гражданском законодательстве института реституции страдает несовершенством.

Правило п. 2 ст. 167 ГК РФ о возврате сторонами друг другу всего полученного по недействительной сделке не ограничивается по своему действию лишь отдельными видами сделок, предусмотренными в кодексе. Оно носит общий характер и применяется всякий раз, когда специальной нормой для того или иного вида сделок не установлены иные последствия.

Возвращение в первоначальное положение по п. 2 ст. 167 ГК РФ не предполагает решения вопроса о том, имеет ли сторона по сделке, которой имущество возвращается, какое-либо право на него. Такое понимание реституции, которое следует из п. 2 ст. 167 ГК РФ, позволяет говорить об ее «упрощенности» как о средстве защиты «неглубоком, поверхностном по своей сути», и о том, что «развитие и усложнение права должно вести поэтому к сворачиванию реституции». Подчеркивается, что не случайно, например, в германском праве нет общего механизма реституции, а есть специальные последствия недействительных сделок, поставленные в зависимость от основания недействительности и приближающиеся поэтому к деликтной ответственности . Более того, отмечается, что ни одной развитой правовой системе мира реституция в ее нынешнем понимании (п. 2 ст. 167 ГК РФ) не известна .

Таким образом, напрашивается вывод, что возвращение сторонами недействительной сделки всего полученного (п. 2 ст. 167 ГК РФ) и классическая реституция имеют различное содержание, условия и правила применения, представляют собой различные охранительные меры.

Очевидно, что закрепление в законодательстве каждой охранительной меры должно быть оправданно. Мотивы для безусловного применения возврата в первоначальное положение в каждом случае недействительности сделок могут состоять в следующем. Во-первых, необходимость восстановить положение, существовавшее до совершения сделки с нарушением закона, чтобы устранить последствия самого нарушения правовой нормы (требование законности). Вторым мотивом может являться возвращение имущества лицу, имеющему на него право (требование справедливости). В-третьих, мотивом может являться защита прав лица, потерпевшего в результате сделки (требование обеспечения защиты нарушенных прав).

Однако не всякое несоблюдение закона свидетельствует о противоправности действия и требует аннулирования его юридической силы; не всякое нарушение влечет ущемление субъективного права лица, требующего возвращения в первоначальное положение; и не всегда это лицо, требуя применения указанной меры защиты, действует добросовестно и в непротиворечие с назначением этого способа защиты. Цели возвращения имущества лицу, имеющему на него право, восстановление в первоначальное положение по п. 2 ст. 167 ГК РФ вообще не преследует. Поэтому оправданность современной законодательной трактовки последствий недействительности сделок вызывает сомнения, ибо в таком случае само применение указанных мер приводит к нарушению других правовых норм или не достигает поставленных частноправовых и публично-правовых целей.

Кроме того, такая мера вызвала к жизни «проблему конкуренции исков» собственника, чье имущество оказалось предметом недействительной сделки. Вопрос состоит в том, имеет ли собственник в таком случае право выбора, по правилам какого института истребовать свое имущество: неосновательного обогащения, виндикации или последствий недействительности сделок. И если он может выбирать нормативное обоснование иска, как установить баланс между защитой его прав и защитой интересов добросовестного приобретателя.

О. С. Иоффе считал, что возврат собственнику имущества, переданного по недействительной сделке, возможен вследствие признания договора недействительным, а не в рамках виндикационного иска, поскольку для применения реституции момент добросовестности не имеет значения . Возможность конкуренции исков он отрицал: иск служит охране гражданского правоотношения, и поскольку спорящие состоят в одном правоотношении, из какого-либо нарушения которого возник спор, речь может идти о единственном иске, а не о выборе между ними .

Н. В. Рабинович, обосновывая свою позицию о совместимости требований о реституции, виндикации и неосновательном обогащении, отмечала, что эти явления лежат в разных плоскостях: реституция и виндикация – это то направление, которое придается изъятому имуществу (возвращаясь собственнику или стороне по сделке), а неосновательное обогащение – это то, что получено по недействительной сделке и подлежит изъятию .

В силу такого подхода исполненное по сделке может быть передано не стороне сделки, а третьему лицу, которое в сделке не участвовало, но чьи права ею нарушены. Аннулирование сделки, противозаконность которой состоит в отчуждении лицом чужого имущества, должно приводить к возвращению его собственнику, считала Н. В. Рабинович . Действительно, в анализируемой ситуации это кажется целесообразным: иначе признание сделки недействительной вернуло бы имущество лицу, которое никаких прав на него не имеет (в силу чего, собственно, сделка и признается недействительной), а права собственника, нарушенные этой сделкой, так и не оказались бы восстановлены.

Подход Н. В. Рабинович снимает «проблему конкуренции исков». Он не соответствовал буквальному смыслу ст. 48 ГК РСФСР, как и п. 2 ст. 167 ГК РФ. Однако такая позиция приближается к классическому пониманию реституции.

Классические подходы явились и отправной точкой рассуждений и некоторых выводов, сделанных Д. О. Тузовым. Он приходит к мнению, что реституция представляет собой родовое, собирательное понятие, обозначающее в каждом конкретном случае то или иное охранительное правоотношение (виндикационное, кондикционное, по возмещению убытков и др.), а не является каким-то самостоятельным, особым средством защиты, отличным от других гражданско-правовых охранительных мер и рассчитанным специально и исключительно на случай недействительности сделок. Юридический факт, устанавливающий право на реституцию, – лишь частный случай виндикации или кондикции, ибо все три сравниваемых правоотношения возникают из неосновательного перемещения материальных благ. В зависимости от объекта реституции он выделяет реституцию владения (которая не отличается от виндикации и подчиняется нормам о ней) и компенсационную реституцию (подчиняющуюся правилам о неосновательном обогащении). Автор предполагает, что, впервые появившись в ГК РСФСР 1922 года, общая норма о последствиях недействительности сделок мыслилась как частный случай виндикационного или кондикционного притязания, а не как специальное охранительное средство. Впоследствии же реституция стала рассматриваться как публичный институт наиболее легкого устранения «вредных последствий» незаконных сделок, то есть не как средство защиты гражданских прав (коим она является изначально), а как мера, «охраняющая правопорядок» .

Эти выводы были подвергнуты критике К. И. Скловским . Он отмечает публично-правовое назначение механизма реституции в понимании п. 2 ст. 167 ГК РФ, да и института недействительности сделок в целом, которые имеют целью защиту оборота, т. е. публичного интереса, а не частных прав. Автор считает, что именно придание указанным нормам выраженного публично-правового характера будет залогом устойчивости оборота, а интерпретация их как способов защиты частных прав приведет к росту злоупотреблений и к неустойчивости оборота – то есть нарушению публичного интереса.

Представляется, что Д. О. Тузов и К. И. Скловский в данном случае рассматривают различные предметы: первый – реституцию как таковую, второй – возвращение сторонами всего полученного («реституцию» по ст. 167 ГК РФ). Как мы установили, это различные институты, у них разные задачи и условия применения. То, что верно для классической реституции (в том числе и преимущественная цель – защита частных прав), совершенно не соотносится с буквальным смыслом нормы п. 2 ст. 167 ГК РФ.

Преобладание публично-правового акцента в нормативном институте недействительности сделок может считаться, в зависимости от целей, которые перед ним ставятся, достижением или просчетом гражданского законодательства. Но необходимо учесть, что назначение гражданского права – реальное обеспечение осуществления и защиты частных прав, и если лишить его своей сущности, уже ни одна отрасль права не сможет выполнять эту роль. Кроме того, публичный интерес в различных сферах проявляется по-разному. Думается, что интерес государства и общества в области отношений, составляющих предмет гражданско-правового регулирования, действительно состоит в стабильности гражданского оборота. Но обеспечивается он не только и не столько тем, чтобы не допускать применения норм о недействительности сделок в частных интересах, а тем, чтобы не подорвать публичный интерес в борьбе с нарушениями весьма разнообразных требований к сделкам посредством безусловного применения последствий их недействительности. Таким образом, необходимо вести поиск разумного баланса частных и публичного интересов, в том числе и в рамках рассмотренного правового института.

11. Дигесты Юстиниана. Том 1. Книга третья. С. 401.

25. Там же. С. 143, 155.

27. Скловский К. И. Некоторые проблемы реституции // Вестник ВАС РФ. 2002. № 8. С. 113.

В нашей стране, вопросы правового регулирования отношений частной собственности востребованы пока лишь очень немногими и очень богатыми людьми. В советское время нам особо не заморачивали головы подобными отношениями. Собственность была народной и личной, с появлением кооперативов - коллективной. Между тем, в странах с либеральной экономикой «священная корова» частной собственности оберегалась столетиями, а отношения собственности регулируются многочисленными правовыми нормами.

Один из таких правовых институтов - реституция (лат. restitutio) восстановление прав.В международном праве - возмещение ущерба, нанесенного неправомерными действиями субъектов отношений. В гражданском – возвращение состояния до совершения сделки. В случаях невозможности восстановления прав собственника в первоначальном товарном виде, собственность возвращается в стоимостном выражении. Реституция применяется также при рассмотрении споров с недвижимостью, землей, средствами производства, перемещением культурно-исторических ценностей, церковного имущества, компенсации потерь от агрессии и т.д. Это сложный правовой механизм используется вместе с другими отраслями права.

«Restitutio in integrum» восходит к Римскому праву, когда многочисленные грабительские войны вызывали споры по поводу распределения награбленного, вызвали необходимость правового регулирования имущественных отношений. В 19 веке институт реституции находит отражение в мирных договорах (Русско-Турецкая война 1877-78гг, Франко-Прусская война 1870-71). Гаагская конвенция о законах и обычаях войны (1907) доработала эти нормы. Дальнейшее движение реституции по пути к цивилизованной международной правовой норме проходит через итоги первой и второй мировых войн, решений ООН и создание ЕС.

В 1990-е годы вопрос о возврате собственности, изъятой в ходе революций и мировых войн, принимает особую остроту в связи вступлением бывших социалистических стран Восточной Европы в ЕС. Непременным условием вступления в ЕС является наличие нормативно - правовой базы и условий для реституции, чтобы бывшие собственники или их наследники имели право претендовать на передачу им в собственность объектов недвижимости. Прежде всего, речь шла об объектах недвижимости, национализированных в 40-50-х годах.

В Болгарии, Венгрии, Восточной Германии, Словакии и Чехии этот процесс проходил почти одинаково спокойно (здесь сохранились кадастровые записи о прежних владельцах), но, при этом, собственность не возвращалась пособникам нацистов и эмигрантам. В Венгрии было выплачено в виде компенсаций - 450 млн $, в бывшей ГДР около 3 млрд марок. В Румынии реституция проводилась через суды, в том числе Европейский суд по правам человека. Затянулась реституция в Польше. Из 46 млрд долларов, запланированных на удовлетворение 170 тысяч исков, выплачено всего 12,5 млрд$, и то, в виде ценных бумаг, на которые можно получить недвижимость, землю или акции предприятий. Более того Польша до сих пор настаивает на возвращении западных территорий Украины, Белоруссии и Литвы, присоединенных к СССР в 1939 году.

Сложнее обстояло дело в странах, возникших после распада СССР. Здесь предстояло рассмотреть иски(виндикации) о восстановлении прав бывших собственников с 1917 года. В Латвии, Литве, Эстонии были приняты законы о реституции. Законодательство Латвии разрешало возврат имущества всем лицам, независимо от места проживания и гражданства. Собственниками большинства жилых домов оказались граждане Швеции, Финляндии и Дании, которые тут же продали её коммерческим структурам. Арендная плата за жилье оказалась непомерной и людей просто выселяли. Именно так народная артистка СССР Вия Артмане закончила жизнь в неотапливаемом сарае на хуторе в Стренчи. Только после вмешательства правительства, установившего максимальную ставку арендной платы, этот процесс был остановлен. Всего 68% граждан Латвии возвратили домовладения, остальные 15% граждане США, 3% в Австралии, по 2% были гражданами Израиля, Германии и Канады.

Желанная для украинцев евроинтеграция, сулит серьезные проблемы с возвращением собственности бывшим владельцам. Киевской власти не удастся обойти вопрос о реституции при приведении собственного законодательства в соответствие с законодательством Евросоюза. Если этот процесс наберет силу, а соискатели своей недвижимости уже готовят иски, то истерзанной «оранжевыми праздниками непослушания» и разрушительной гражданской войной с собственным населением, экономике «Нэзалежной» явно не справиться. Почти вся недвижимость Западной Украины состоит из экспроприированного имущества тысяч поляков, евреев, немцев, румын и венгров. Львов (до1918 года Лемберг) почти полностью, за исключением новостроек советского периода, был отстроен поляками, евреями и немцами.

Примерно такая же картина в Черновцах, Ивано-Франковске и Тернополе, здесь тоже немало бывшего имущества еврейских, и немецких семей. В целом, евреи, особо пострадавшие в годы второй мировой войны, уже претендуют на Украине на более чем 800 синагог, бывших еврейских школ и больниц, кладбищ. Тысячи украинских националистов осевших в Канаде и США готовят документы для реституции.

Подписав соглашение о политической ассоциации с ЕС 27 июня 2014 года, Украина в соответствии со ст. 2 и 14 обязана соблюдать Конвенцию по правам человека. Высшей судебной инстанцией для Украины в вопросах реституции станет Европейский суд, в который может обратиться, не прибегая к судебному разбирательству в самой Украине, любой бывший собственник. Знает ли об этом неискушенное население Украины, на плечи которого ложиться бремя неоплаченных счетов и возвращения собственности?

Односторонняя реституция означает приведение в первоначальное состояние только невиновной (добросовестной) стороны, то есть потерпевшему возвращается другой стороной всё полученное ею по сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре возмещается его стоимость в деньгах.

Имущество, полученное потерпевшим от другой стороны во исполнение сделки, а также причитавшееся ему в возмещение переданного другой стороне, обращается в доход Российской Федерации. При невозможности передать имущество в доход государства в натуре взыскивается его стоимость в деньгах. Кроме того, потерпевшему возмещается другой стороной причиненный ему реальный ущерб .

Таким образом, недобросовестная сторона исполненного назад не получает. По сути в отношении недобросовестной стороны применяется санкция конфискационного характера.

Односторонняя реституция применяется к следующим сделкам:

Сделки, совершённые под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной.

Кабальные сделки.

Сделки, совершённые с целью, противной основам правопорядка и нравственности, если виновно действовала только одна сторона.

Недопущение реституции

Под недопущением реституции понимается взыскание в доход государства всего полученного сторонами по сделке , а в случае исполнения сделки не всеми сторонами - причитавшегося к получению. Такое последствие применяется при признании сделки недействительной как совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности, в следующих случаях:

а) Если обе стороны действовали умышленно и обе исполнили сделку, всё исполненное ими взыскивается в доход государства.

б) Если обе стороны действовали умышленно, но сделку исполнила только одна из них, в доход государства взыскивается всё, что было получено по сделке, и то, что получившая исполнение сторона должна была передать другой стороне с целью исполнения.

в) Если умышленно действовала только одна сторона, всё полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне (односторонняя реституция), полученное же другой стороной или причитающееся ей по сделке от виновной стороны взыскивается в доход государства.

Таким образом, только сторона, действовавшая без умысла, может требовать исполненного обратно. Если при наличии умысла у одной стороны сделка исполнена другой, последняя имеет право получить исполненное обратно. Виновная сторона должна передать в доход государства все, что с нее причиталось. Если же сделка исполнена только умышленно действовавшей стороной, невиновная сторона должна передать в доход государства все, что получила по сделке, а сама не должна ее исполнять. Если полученное израсходовано, в доход государства передается возмещение в деньгах.

Исковая давность

Требования о признании сделок недействительными и о применении последствий их недействительности подвержены действию сроков исковой давности . Иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлен в течение трёх лет со дня, когда началось ее исполнение . Иск о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлен в течение одного года со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка, либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной .