Фома Аквинский, происходивший из знати Неаполитанского королевства, предпочитал мирные радости науки авантюрной жизни феодального барона и, несмотря на сопротивление со стороны отца, поступил в монашеский орден доминиканцев . Похищенный братьями во время отъезда из Италии в Париж, Фома содержался узником в замке своих отцов. По прошествии двух лет ему всё же удалось убежать и поселиться в Кельне слушателем прославленного философа-схоластика Альберта Великого . Он стал его восторженным учеником и страстно предался изучению Аристотеля . С этих пор все помыслы Фомы Аквинского сосредоточились на том, чтобы познакомить христианский Запад с аристотелевской философией по греческому тексту и особенно с Физикой и Метафизикой , которые существовали до сих пор только в латинском переводе, сделанном с арабского языка. Возвратившись впоследствии на родину, Фома умер в 1274 году, едва имея 50 лет, после жизни, целиком посвященной науке и размышлению.
Фома Аквинский. Художник Карло Кривелли, XV век
Философия обязана Фоме Аквинскому целым рядом трактатов, относящихся к Метафизике Аристотеля (Opuscula de materiae naturа, de ente et essentia, de principiis naturae, de principio individuationis, de universalibus etc ), а его «Сумма теологии» (Summa theolog iae ), мало-помалу вытеснившая «Сентенции» Петра Ломбарда , стала основой преподавания догмата в католической Церкви.
Сам Фома Аквинский не считал свою философию оригинальной и утверждал, что стремится лишь к точному воспроизведению основных идей Аристотеля. Однако он облёк аристотелевские мысли в новую, средневековую форму, чья своеобразность поднимала её до ранга самостоятельного учения. Идеи и категории Фомы Аквинского отчасти заложили основу философского языка Нового времени.
Согласно Фоме, философия в собственном смысле («первая философия») имеет своим предметом бытие как таковое (ens in quantum ens ). Есть два вида бытия (entia ): материальные предметы, существующие объективно, реально (esse in re ), и субстанции, идеальные сущности (essentiae , substantiae ). Большинство последних, подобно первым, состоят, как учил и Аристотель, из формы и материи . Есть всего лишь одна простая сущность или чистая форма без примеси материи: Бог.
Как материя, так и форма представляют собою бытие (entia ). Отличаются они друг от друга тем, что форма существует in actu (в действительности), а материя – только in potentia (в возможности, реализуемой посредством формы). Вообще материя и есть все то, что может быть, все то, что существует в возможности.
Смотря по тому, представляет ли собою возможная вещь субстанцию (первооснову) или акциденцию (одно из многих возможных проявлений первоосновы), философия Фомы Аквинского проводит различие между materia ex qua aliquid fit («материей из которой что-либо возникает», субстанцией в возможности ) – и materia in qua aliquid fit («материей, в которой что-либо возникает», акциденцией в возможности ). Materia ex qua не существует сама по себе, materia in qua существует, как существо относительно самостоятельное (subjectum ). Форма и есть то, что придает бытие вещам. Смотря по тому, представляет ли собою вещь субстанцию, или акциденцию, мы имеем дело или с субстанциальной формой, или с акциденциальной формой. Соединение материи с формой Фома Аквинский называет происхождением (generatio – γίνεσζαι), которое в свою очередь является субстанциальным и акциденциальным. Все формы соединяются с материей, индивидуализируются в ней и образуют отдельные предметы и понятия – роды, виды,индивидуумы.
По философии Фомы Аквинского, только одна форма из форм, т. е. Бог, не соединяется ни с какой материей; в ней нет ни происхождения, ни порчи. Чем несовершеннее форма, тем более она стремится увеличить число индивидуумов (отдельных проявлений), реализующих ее; чем форма совершеннее, тем меньше у неё индивидуаций. Форма из форм, Бог, уже не образует вида, который можно было бы разложить на отдельные индивидуумы, а представляет собою цельное существо, в котором различия лиц беспрерывно сливаются в единстве сущности. Так как один только Бог является чистой формой (actus purus ), без материи, а, следовательно, и без несовершенства (ибо материя – это, в сущности, нереализованная возможность, то, чего еще нет , отсутствие, недостаток бытия), то один Бог и есть совершенный и полный разум, смысл всех вещей. В нем заключается абсолютная истина, ибо он сам есть истина.
Истина, развивает далее мысль Фома Аквинский, есть согласие между мыслью и её предметом. В человеке согласие это существует в большей или меньшей степени, но никогда в совершенной полноте. Никогда у человека оно не достигает абсолютного тождества; никогда в его уме мысль не сливается с предметом мысли. Между познанием и его предметом всегда существует более или менее значительный промежуток. В Боге же идеи не только точно воспроизводят вещи, но даже идеи Бога и суть сами вещи . С точки зрения человека сначала существуют вещи, а потом он уже о них мыслит. С точки зрения Бога мысль предшествует вещам, которые существуют только потому , что Бог их мыслит и которые существуют такими, какими он их мыслит. Итак, заключает Фома, в Боге нет разницы между мыслью и её объектом; в нем мысль и бытие тождественны. И так как это тождество и есть истина, то Бог и есть сама истина. Из того, что Бог – истина, вытекает, что Бог существует. Ибо невозможно отрицать существования истины, и даже те, которые это отрицают, думают, что они правы, а, следовательно, тем самым утверждают, что истина существует.
Доказательство существования Бога является, согласно Фоме Аквинскому, первой и главной задачей философии; но она никогда не была бы в состоянии её исполнить, никогда бы не была в состоянии даже возвыситься до идеи о Боге, без первоначального Откровения людям от самого Творца и без Откровения от Иисуса Христа. Для того, чтобы человеческий ум был в состоянии устремить свои усилия к своей истинной цели, необходимо было, чтобы с самого начала Бог указал ему на эту цель, чтобы Он сам открыл себя человечеству. Философия хороша и законна только при условии, если она берет Откровение за свою исходную точку и приходит к нему, как к конечной своей цели. Только тогда она – на истинной дороге, когда она ancilla Ecclesiae (служанка церкви, служанка богословия). Фома Аквинский, впрочем, полагал, что истинная философия является и ancilla Aristotelis (служанкой Аристотеля), поскольку Аристотель, по его мнению, есть предвестник Христа в области науки . Церковь Божия, согласно Фоме, есть цель, к которой стремятся все земные вещи.
Природа представляет собой иерархию, где всякий разряд есть (по тому же аристотелевскому принципу) форма низшего разряда и материя высшего. Иерархия тел завершается природной жизнью человека, которая, в свою очередь, становится основанием и «материей» для высшей, духовной жизни, которая развивается под сенью Церкви, питается её словом и таинствами, как природная жизнь питается хлебом земли. Царство природы так же относится к царству благодати, человек вообще – к христианину, философия – к теологии, материя – к таинству, Государство – к Церкви и император – к папе, как средство относится к цели, зародыш – к законченному существу, возможность – к осуществлению.
Вселенная, состоящая из царств природы и благодати, есть лучший из возможных миров, ибо Бог, полагает Фома, замыслив в своей бесконечной мудрости лучший из миров, не мог сотворить менее совершенный мир, не противореча при этом своей мудрости. Думать, что Бог мог замыслить совершенство, но реализовать несовершенный мир, значит, предполагать противоречие в Боге: противоречие между его знанием и волей, между идеальным и реальным началами вещей – что так же противно для философии, как и для веры. Божественная воля не есть, следовательно, воля безразличия, и свобода Бога, далеко не являющаяся синонимом произвола и ничем не мотивированной воли, тождественна с необходимостью.
Несмотря на кажущуюся противоположность, то же относится и к человеческой воле. Подобно тому, как ум обладает принципом (разум), от которого он не может уклониться без того, чтобы не перестать быть самим собою, и воля имеет принцип, уклониться от которого она неможет без того, чтобы не перестать быть свободною волей: благо . Воля необходимо стремится к благу, но чувственность стремится ко злу и этим парализует усилия воли. Отсюда грех, имеющий своим источником не свободу безразличия или выбора, а чувственность.
Детерминистическая философия Фомы Аквинского напоминает взгляды святого Августина . Но, распространяя свой принцип до самого высшего Существа, чью волю он подчиняет разуму, Фома тем самым освобождает доктрину Августина от всего, что в ней есть оскорбительного для разума и совести. Он в одно и то же время указывает и на апогей развития католической метафизики и на начало её упадка. До святого Фомы Аквинского схоластическая философия уже показывала признаки истощения. При нем и в его лице она поправляется и сияет таким блеском, что перед ним бледнеют самые знаменитые имена. По своей преданности Церкви и её интересам, по философскому дарованию, которое он отдает в распоряжение католицизма, по своей вере в полное согласие догмы с системой перипатетиков, Фома является после святого Ансельма Кентерберийского самым совершенным типом ученого Церкви. Но его вера в гармонию догмата и разума, несмотря на всю её силу, не имеет той юношеской свежести, какая присуща убеждениям святого Ансельма. Это, скорее, вера, создаваемая волей – постоянное усилие энергичной воли в борьбе с той тысячью затруднений, какие выставляет ей размышление. Начиная с эпохи святого Фомы Аквинского разум и католическая вера, официальная теология и философия представляют две разных вещи и доходят до более или менее ясного сознания своих начал и своих специальных интересов. Метафизика еще долго будет вассалом теологии; но, несмотря на это положение, она отныне ведет уже отдельную жизнь, у неё появляется собственная сфера деятельности.
Это появление философии в собственном значении слова получает свою так сказать официальную санкцию в факте учреждения философского факультета в Париже, учреждения, состоявшегося (1270) за четыре года до смерти святого Фомы Аквинского. С этого времени начинается упадок схоластики. Сами теологи, а во главе их Иоанн Дунс Скот способствовали ускорению этого упадка.
«Сумма теологии»
Философия Фомы Аквинского сложна для интерпретации. Многие современные ученые часто не знают, как правильно понимать его мысли и идеи. Первопричина заключается в том, что он был, прежде всего, богословом. В его теологическом наследии имеется немало заслуживающих внимания комментариев о работах Аристотеля. Последний, как известно, стремился разработать универсальный метод рассуждений, благодаря которому можно было бы узнать всё об истинности вещей. Фома Аквинский не противоречит ему и считает, что такой же метод применим в отношении рассуждений о религии. Самый известный его трактат - «Сумма теологии». Его называют не только богословским произведением.
О разнице между двумя дисциплинами
В этой работе преимущественно раскрывается философия Аквинского, его взгляды на тот или иной вопрос. Это и проблемы существования Бога, и цель создания человека, роль Христа и тому подобное. Что очень важно - мыслитель сам старается провести различие между двумя дисциплинами. Так, человек верующий, по его мнению, глубоко убежден в том, что он - создание Бога и, соответственно, находится полностью в его власти. Мыслитель смотрит на вопрос иначе, считая, что человек - создание природы. Продолжая объяснять это положение, он говорит о том, что теологические аргументы и философские рассуждения зависят от отправных точек или принципов. Дискурс начинается с идей, которые принимаются как часть общественного достояния (имеются в виду различные науки).
Влияние
Безусловно, труды знаменитого теолога могут быть классифицированы в зависимости от их формы и назначения. Но в целом философия Фомы Аквинского - особенно главная его работа, в которой он синтезирует принципы Аристотеля с доктринами христианской веры - использует логику и диалектику, чтобы дать объяснение католической догмы. Она оказала огромное влияние на всё христианское богословие. Она также распространилась в Западной Европе, стала важной в модернизации схоластики. В честь богослова была названа целая школа, получившая имя «томизм». Она стала одним из самых влиятельных философских направлений всех времен, оказав огромное влияние на католическую этику и догматику.
Идеи
Философия Фомы Аквинского является, несомненно, аристотелевской (его методы приспособлены к богословским откровениям). Тринадцатый век был критическим периодом для христианской мысли, которая «разрывалась» между авверроистами и августинцами. Первые считали, что истину следует отделять от веры, вторые утверждали, что эти два понятия необходимо объединить в единое целое. Учитель Церкви выступал против обеих школ. Он поддерживал мнение о том, что истина и вера составляют две гармонические сферы, дарованные Богом, но каждая из них - автономна.
Резюме
Подтверждая аристотелевскую идею, философия Фомы Аквинского рассматривала познание как имеющее своим предметом бытие. Далее мыслитель приступал к рассмотрению того, каким образом интеллект постигает. Для человека всякое познание начинается с чувств, той среды, с помощью которой он воспринимает интеллигибельный мир. Поэтому, согласно Учителю Церкви, который был известен как умеренный реалист, «универсалии» (или понятия вещей) существуют для него в трех вариантах: в Боге, в их сущности, в человеческом разуме. Такова философия Фомы Аквинского, кратко изложенная в данной статье.
(1221-1274 гг.), соединивший интеллектуализм с неколебимой верой. Его основные сочинения: «Сумма против язычников», «Сумма теологии», «О спорных вопросах истины».
Фома Аквинский, обращаясь к Аристотелю , делает шаг, многим показавшийся еретическим: он пытается примирить великого грека с Христом . Аристотель для Фомы Аквинского - воплощение авторитета разума, с позиций которого он сам идет к вере. Размышляя над проблемой соотношения веры и разума, Фома утверждает, что бытие Бога не доказуемо, оно воспринимается только верой, тем не менее, человек нуждается хотя бы в косвенных доказательствах Его бытия. Предшественники Фомы Аквинского допускали возможность двух истин, поскольку наука познает одни объекты, теология - другие.
Рациональная мысль Фомы Аквинского предлагает другое решение. Наука и теология направлены к одному и тому же, но идут разными путями, поэтому их методы различны. Теология идет «от Бога» к миру, к человеку, ученый, напротив, идет от фактов к обнаружению того, что стоит за ними, постепенно «восходит к Богу». Все, что нельзя доказать или проверить с помощью опыта, относится к сфере теологии. К истинам, не подлежащим вообще суду разума или науки, относятся догматы веры. Такое решение проблемы получило название «учение о двойственности истины», позже ставшее важнейшей стороной официальной доктрины Ватикана.
Фома Аквинский выводит пять возможных способов доказательства бытия Бога. Доказательство от движения: все движущееся приводится в движение чем-то иным. Перводвигатель - это и есть Бог. Доказательство от производящей, действующей причины: все в мире чувственных вещей имеет свою причину. Бог есть первопричина. Доказательство от необходимости и случайности: все случайное имеет необходимость в чем-то другом. Бог - первонеобходимость. Доказательство от степени совершенства: в мире имеются все ступени совершенства. Бог - первосовершенство, абсолютная ценность. Доказательство от божественного управления миром: все в мире ведет себя целенаправленно. Бог - первоцель и перворуководитель.
В споре реалистов и номиналистов Фома Аквинский занял позиции умеренного реализма. Реально только отдельно существующее. Общее, универсалии, хотя и не ведут самостоятельного существования в эмпирической действительности, не лишены реального основания, ибо из него выводятся. Единственное абсолютное общее, являющееся единичностью - это Бог.
Человек - центр сотворенного мира. Каждый человек - особая мысль Бога. Всякий акт Богопознания есть познание человеком себя в соотнесении с абсолютным Божественным совершенством. Вещи, люди и Бог действительны, но по-разному. Действительность не только «есть» как нечто осуществленное, но она и то, чем может быть. Бог есть такое бытие, в котором сущность и существование совпадают, а человек наделен лишь потенцией «быть», он лишь причастен к бытию Бога.
Человек должен осознавать Бога не только как истину и благо, но и как красоту. Красота - это освобождение от стремлений воли, это успокоенное созерцание в виде чистой формы, это как бы достигнутая цель. Красота, говорит Фома Аквинский, бывает трех видов - физическая, интеллектуальная, нравственная. Соответственно, на другом полюсе находится безобразие, которое воплощено в образах скелета, софиста, сатаны.
«Естественные» законы выражают причастность человека «вечным» законам через его разум. Моральная ценность «законов человеческих» определяется правом «естественным» («делай добро и избегай зла», семья и воспитание детей, стремление к познанию и общению), «естественное» право базируется на «вечном». Наилучшая форма государства - монархия , способствующая единению людей и порядку. Вместе с тем, Фома Аквинский не является религиозным утопистом: государство не является основным орудием в достижении внеземного блаженства.
В 1879 г. в энциклике Папы Римского Льва XIII система взглядов св. Фомы предстает как незыблемый фундамент, на который должны опираться католики в своих богословских, научных и философских исследованиях. Вскоре появляется современная версия учения Фомы Аквинского -
Кратко
о философии: самое главное и основное про философию в кратком изложении
Средневековая европейская
философия: Фома Аквинский
Фома Аквинский (1225/26-1274) - центральная фигура средневековой философии позднего периода, выдающийся философ и богослов, систематизатор ортодоксальной схоластики. Он комментировал тексты Библии и труды Аристотеля, последователем которого был. Начиная с IV века и поныне его учение признается католической церковью как ведущее направление философского мировоззрения (в 1323 году Фома Аквинский был причислен к лику святых).
Исходным принципом в учении Фомы Аквинского является божественное откровение: человеку необходимо для своего спасения знать нечто такое, что ускользает от его разума, через божественное откровение. Фома Аквинский разграничивает области философии и теологии: предметом первой являются «истины разума», а второй - «истины откровения». Конечным объектом и источником всякой истины является Бог. Не все «истины откровения» доступны рациональному доказательству. Философия находится в услужении у богословия и настолько же ниже его, насколько ограниченный человеческий разум ниже божественной премудрости. Религиозная истина, по словам Фомы Аквинского, не может быть уязвима со стороны философии, любовь к Богу важнее познания Бога.
Исходя во многом из учения Аристотеля, Фома Аквинский рассматривал Бога
как первопричину и конечную цель сущего. Сущность всего телесного
заключается в единстве формы и материи. Материя - только
восприемница сменяющих друг друга форм, «чистая
потенциальность», ибо лишь благодаря форме вещь является
вещью определенного рода и вида. Форма выступает в роли целевой причины
образования вещи. Причиной индивидуального своеобразия вещей
(«принцип индивидуации») является
«получившая напечатление» материя того или иного
индивида. Опираясь на позднего Аристотеля, Фома Аквинский канонизировал
христианское понимание соотношения идеального и материального как
соотношение изначального принципа формы («принципа
порядка») с колеблющимся и неустановившимся принципом материи
(«слабейшим видом бытия»). Слияние первопринципа
формы и материи рождает мир индивидуальных явлений.
Идеи
Фомы Аквинского о душе и познании
В трактовке Фомы Аквинского индивидуальность человека - это личностное единство души и тела. Душа нематериальна и самосуща: она - субстанция, обретающая свою полноту лишь в единстве с телом. Только через телесность душа может образовывать то, что есть человек. Душа всегда носит уникально-личностный характер. Телесное начало человека органически соучаствует в духовно-душевной деятельности личности. Думает, переживает, целеполагает не тело и не душа сами по себе, а они в своем слиянном единстве. Личность, по мнению Фомы Аквинского, есть «самое благородное» во всей разумной природе. Фома придерживался идеи бессмертия души.
Основополагающим принципом познания Фома Аквинский считал реальное существование всеобщего. Всеобщее существует трояко: «до вещей» (в разуме Бога как идеи будущих вещей, как вечные идеальные прообразы сущего), «в вещах», получив конкретное осуществление, и «после вещей» - в мышлении человека в результате операций абстрагирования и обобщения. Человеку присущи две способности познания - чувство и интеллект. Познание начинается с чувственного опыта под действием внешних объектов. Но воспринимается не все бытие объекта, а лишь то в нем, что уподобляется субъекту. При вхождении в душу познающего познаваемое теряет свою материальность и может войти в нее лишь в качестве «вида». «Вид» предмета - его познаваемый образ. Вещь существует одновременно вне нас во всем своем бытии и внутри нас в качестве образа. Благодаря образу предмет входит в душу, в духовное царство мыслей. Вначале возникают чувственные образы, а из них интеллект абстрагирует «умопостигаемые образы». Истина - «соответствие интеллекта и вещи». Понятия, образуемые человеческим интеллектом, истинны в той мере, в какой они соответствуют своим понятиям, предшествующим в интеллекте Бога. Отрицая врожденное знание, Фома Аквинский вместе с тем признавал, что в нас предсуществуют некоторые зародыши знаний - понятия, тотчас же познаваемые активным интеллектом посредством образов, абстрагированных от чувственного опыта.
Идеи Фомы Аквинского об этике, обществе и государстве
В основе этики и политики Фомы Аквинского лежит положение о том, что «разум есть могущественнейшая природа человека». Философ считал, что существуют четыре типа законов: 1) вечный, 2) естественный, 3) человеческий, 4) божественный (отличный и главенствующий над всеми другими законами).
В своих этических воззрениях Фома Аквинский опирался на принцип свободы воли человека, на учение о сущем как благе и о Боге как абсолютном благе и о зле как лишенности блага. Фома Аквинский полагал, что зло являет собой лишь менее совершенное благо; оно допускается Богом ради того, чтобы во Вселенной осуществлялись все ступени совершенства. Важнейшей идеей в этике Фомы Аквинского является концепция, согласно которой блаженство составляет конечную цель человеческих устремлений. Оно заключается в самой превосходной человеческой деятельности - в деятельности теоретического разума, в познании истины ради самой истины и, значит, прежде всего, в познании абсолютной истины, то есть Бога. Основу добродетельного поведения людей составляет коренящийся в их сердце естественный закон, требующий осуществления блага, избежания зла. Фома Аквинский считал, что без божественной благодати вечное блаженство недостижимо.
Трактат Фомы Аквинского «О правлении князей»
представляет собой синтез аристотелевских этических идей и анализ
христианского учения о божественном управлении Вселенной, а также
теоретических принципов римской церкви. Вслед за Аристотелем он исходит
из того, что человек по своей природе - существо
общественное. Главная же цель государственной власти -
содействовать общему благу, сохранять в обществе мир и справедливость,
способствовать тому, чтобы подданные вели добродетельный образ жизни и
имели необходимые для этого блага. Фома Аквинский отдавал предпочтение
монархической форме правления (монарх в царстве, как душа в теле).
Однако считал, что, если монарх окажется тираном, народ имеет право
выступить против тирана и тирании как принципа правления.
.....................................
Четыре мнемонических правила, пять доказательств того, что Бог есть, задачи теологии, превосходство устной речи над письменной, причины, по которым деятельность доминиканцев имеет смысл, и другие важные открытия, а также факты биографии Сицилийского Быка
Подготовила Светлана Яцык
Святой Фома Аквинский. Фреска Фра Бартоломео. Около 1510-1511 годов Museo di San Marco dell"Angelico, Florence, Italy / Bridgeman Images
1. О происхождении и невыгодном родстве
Фома Аквинский (или Аквинат; 1225-1274) был сыном графа Ландольфо д’Аквино и племянником графа Томмазо д’Ачерра, великого юстициария Сицилийского королевства (то есть первого из королевских советников, ведающего судом и финансами), а также троюродным братом Фридриха II Штауфена. Родство с императором, который, стремясь подчинить своему влиянию всю Италию, постоянно боролся с римскими папами, не могло не сослужить дурную службу молодому богослову — несмотря на открытый и даже демонстративный конфликт Аквината с семьей и на то, что он вступил в верный папству орден доминиканцев. В 1277 году часть тезисов Фомы была осуждена епископом Парижа и церковью — видимо, в основном по политическим причинам. Впоследствии эти тезисы стали общепринятыми.
2. О школьном прозвище
Фома Аквинский отличался высоким ростом, грузностью и неповоротливостью. Считается также, что ему была присуща кротость, чрезмерная даже для монашеского смирения. Во время дискуссий, которые проводил его наставник, теолог и доминиканец Альберт Великий, Фома высказывался редко, и другие студенты посмеивались над ним, называя Сицилийским Быком (хотя родом он был из Неаполя, а не с Сицилии). Альберту Великому приписывается пророческая реплика, якобы произнесенная, чтобы усмирить дразнивших Фому студентов: «Вы называете его быком? Говорю вам, этот бык взревет так громко, что рев его оглушит мир».
Посмертно Аквинат был удостоен множества других, более лестных прозвищ: его называют «ангельским наставником», «всеобщим наставником» и «князем философов».
3. О мнемонических приемах
Ранние биографы Фомы Аквинского утверждают, что он обладал изумительной памятью. Еще в школьные годы он запоминал все, что говорил учитель, а позже, в Кельне, развивал свою память под руководством того же Альберта Великого. Собрание изречений отцов церкви о четырех Евангелиях, подготовленное им для папы Урбана, было составлено из того, что он запомнил, просматривая, но не переписывая рукописи в различных монастырях. Его память, по мнению современников, обладала такой силой и цепкостью, что в ней сохранялось все, что ему доводилось прочитать.
Память для Фомы Аквинского, как и для Альберта Великого, была частью добродетели благоразумия, которую следовало пестовать и развивать. Для этого Фома сформулировал ряд мнемонических правил, которые описал в комментарии к трактату Аристотеля «О памяти и припоминании» и в «Сумме теологии»:
— Способность к запоминанию расположена в «чувствительной» части души и связана с телом. Поэтому «чувственные вещи более доступны человеческому познанию». Знания, не связанные «с какими-либо телесными подобиями», легко забываются. Поэтому следует искать «символы, присущие тем вещам, которые нужно запомнить. Они не должны быть слишком известными, поскольку нас более интересуют непривычные вещи, они более глубоко и четко запечатлеваются в душе. <…> Следуя этому, необходимо придумать подобия и образы» Summa Theologiae, II, II, quaestio XLVIII, De partibus Prudentiae. .
— Память подконтрольна рассудку, поэтому второй мнемонический принцип Фомы — «расположить вещи [в памяти] в определенном порядке, чтобы, припомнив одну какую-то черту, можно было бы легко перейти к следующей».
— Память связана с вниманием, поэтому нужно «испытывать привязанность к тому, что нужно запомнить, ведь то, что сильно запечатлелось в душе, не так легко из нее ускользает».
— И наконец, последнее правило — регулярно размышлять о том, что нужно запомнить.
4. О взаимоотношении теологии и философии
Аквинат выделял три типа мудрости, каждый из которых наделен своим «светом истины»: мудрость Благодати, богословскую мудрость (мудрость откровения, использующую разум) и метафизическую мудрость (мудрость разума, постигающую сущность бытия). Исходя из этого, он полагал, что предметом науки являются «истины разума», а предметом теологии — «истины откровения».
Философия, используя свои рациональные методы познания, способна изучать свойства окружающего мира. Догматы веры, доказанные с помощью рационализированных философских доводов (например, догмат о бытии Бога), становятся более понятными человеку и тем самым укрепляют его в вере. И в этом смысле научно-философское знание является серьезной опорой в обосновании христианского вероучения и опровержении критики веры.
Но многие догматы (например, идея о тварности мира, концепции первородного греха, воплощения Христа, воскресения из мертвых, неизбежности Страшного суда и т. п.) не поддаются рациональному обоснованию, поскольку в них отражены сверхъестественные, чудесные качества Бога. Человеческий разум не способен постичь божественный замысел в полном объеме, поэтому истинное, высшее знание науке неподвластно. Бог — это удел сверхразумного познания и, следовательно, предмет теологии.
Впрочем, для Фомы между философией и теологией нет противоречия (как нет его и между «истинами разума» и «истинами откровения»), поскольку философия и познание мира приводят человека к истинам веры. Поэтому, в представлении Фомы Аквинского, изучая вещи и явления природы, истинный ученый прав лишь тогда, когда раскрывает зависимость природы от Бога, когда показывает, как в природе воплощается божественный замысел.
Святой Фома Аквинский. Фреска Фра Бартоломео. 1512 год
Museo di San Marco dell"Angelico
5. Об Аристотеле
Альберт Великий, учитель Фомы Аквинского, был автором первого написанного в Западной Европе комментария к «Никомаховой этике» Аристотеля. Именно он ввел в обиход католического богословия сочинения Аристотеля, до того известные на Западе преимущественно в изложении арабского философа Аверроэса. Альберт показал отсутствие противоречий между учением Аристотеля и христианством.
Благодаря этому Фома Аквинский получил возможность христианизировать античную философию, в первую очередь — труды Аристотеля: стремясь к синтезу веры и знания, он дополнил вероучительные догматы и религиозно-философские умозрения христианства социально-теоретической и научной рефлексией, опирающейся на логику и метафизику Аристотеля.
Фома не был единственным богословом, пытавшимся апеллировать к трудам Аристотеля. Это же делал, например, его современник Сигер Брабантский. Однако аристотелизм Сигера считали «аверроистским», сохранившим некоторые идеи, привнесенные в труды Аристотеля его арабскими и иудейскими переводчиками и интерпретаторами. «Христианский аристотелизм» Фомы, опиравшийся на «чистое» учение древнегреческого философа, не противоречащее христианству, победил — а Сигер Брабантский за свои убеждения был предан суду инквизиции и убит.
6. О разговорном жанре
Отвечая на вопрос, почему Христос проповедовал, но не записывал постулаты своего учения, Фома Аквинский заметил: «Христос, обращаясь к сердцам, ставил слово выше писания» Summa Theologiae, III, quaestio XXXII, articulus 4. . Этот принцип был вообще популярен в XIII веке: даже система схоластического университетского преподавания строилась на quaestio disputata, дискуссии по заданной проблеме. Большую часть своих произведений Аквинат написал в жанре «суммы» — диалога, состоящего из вопросов и ответов, который казался ему наиболее доступным для студентов-теологов. «Сумма теологии», например, — трактат, написанный им в Риме, Париже и Неаполе между 1265 и 1273 годом, — состоит из глав-артикулов, в заглавие которых вынесен спорный вопрос. К каждому Фома приводит несколько аргументов, дающих разные, порой противоположные ответы, а в конце сообщает контраргументы и правильное, с его точки зрения, решение.
7. Доказательства бытия Божия
В первой части «Суммы теологии» Аквинат обосновывает необходимость теологии как науки со своей целью, предметом и методом исследования. Предметом ее он полагает первопричину и предельную цель всего сущего, то есть Бога. Именно поэтому трактат начинается с пяти доказательств бытия Божия. Именно благодаря им в первую очередь известна «Сумма теологии», несмотря на то, что из 3 500 листов, которые занимает этот трактат, существованию Бога посвящены всего полтора.
Первое доказательство бытия Божия опирается на аристотелевское понимание движения. Фома утверждает, что «все, что движется, должно быть движимо чем-то иным» Здесь и далее: Summa Theologiae, I, quaestio II, De Deo, an Deus sit. . Попытка представить себе ряд объектов, каждый из которых заставляет двигаться предыдущий, но и сам при этом приводим в движение следующим, уводит в бесконечность. Попытка это вообразить неизбежно должна привести нас к пониманию того, что был некий перводвигатель, «который не движим ничем, а под ним все разумеют Бога».
Второе доказательство немного напоминает первое и также опирается на Аристотеля, в этот раз — на его учение о четырех причинах. По Аристотелю, у всего сущего должна быть действующая (или порождающая) причина, то, с чего начинается существование вещи. Поскольку ничто не может произвести самое себя, должна быть некая первопричина, начало всех начал. Это и есть Бог.
Третье доказательство бытия Божия — доказательство «от необходимости и случайности». Фома поясняет, что среди сущностей есть такие, которые могут как быть, так и не быть, то есть их существование случайно. Есть и необходимые сущности. «Но все необходимое либо имеет причину своей необходимости в чем-либо еще, либо нет. Однако невозможно, чтобы [ряд] необходимых [сущих], имеющих причину своей необходимости [в чем-то еще], уходил в бесконечность». Следовательно, есть некая сущность, необходимая сама по себе. Эта необходимая сущность может быть только Богом.
Четвертое доказательство «исходит из степеней [совершенств], обнаруживаемых в вещах. Среди вещей обнаруживаются более и менее благие, истинные, благородные и так далее». Однако о степени благости, истинности и благородства можно судить только в сравнении с чем-то «наиболее истинным, наилучшим и благороднейшим». Этими свойствами обладает Бог.
В пятом доказательстве Аквинат вновь опирается на учение Аристотеля о причинах. Исходя из аристотелевского определения целесообразности, Фома констатирует, что все предметы бытия направлены в своем существовании к какой-то цели. При этом «они достигают цели не случайно, но намеренно». Поскольку сами предметы «лишены разумения», следовательно, «существует нечто мыслящее, которым все природные вещи направляются к [своей] цели. И таковое мы называем Богом».
8. Об общественном строе
Вслед за Аристотелем, развивавшим эти вопросы в «Политике», Фома Аквинский размышлял о природе и характере единоличной власти правителя. Он сопоставлял царскую власть с другими формами правления и, в соответствии с традициями христианской политической мысли, однозначно высказывался в пользу монархии. С его точки зрения, монархия — самая справедливая форма правления, безусловно превосходящая аристократию (власть лучших) и политию (власть большинства в интересах общего блага).
Самым надежным видом монархии Фома считал выборную, а не наследственную, поскольку выборность способна предотвратить превращение правителя в тирана. Теолог полагал, что некое множество людей (вероятно, он имел в виду епископов и часть светской знати, участвующих в избрании светских государей, в первую очередь императора Священной Римской империи и папы римского) должно иметь законную возможность не только наделять короля властью над собой, но и лишать его этой власти, если она начнет приобретать черты тирании. С точки зрения Фомы Аквинского, это «множество» должно иметь право лишить правителя власти, даже если оно «ранее подчинило себя ему навечно», потому что дурной правитель «выходит за пределы» своей должности, тем самым нарушая условия первоначального договора. Эта мысль Фомы Аквинского впоследствии легла в основу концепции «общественного договора», очень значимой в Новое время.
Еще один способ борьбы с тиранией, который предложил Аквинат, позволяет понять, на чьей стороне он был в конфликте между империей и папством: против бесчинств тирана, полагал он, может помочь вмешательство кого-то, стоящего выше этого правителя, — что легко могло истолковываться современниками как одобрение вмешательства папы в дела «плохих» светских правителей.
9. Об индульгенциях
Фома Аквинский разрешил ряд сомнений, связанных с практикой дарования (и покупки) индульгенций. Он разделял концепцию «сокровищницы церкви» — некоего «избыточного» запаса добродетелей, пополняемого Иисусом Христом, Девой Марией и святыми, из которого могут черпать остальные христиане. Этой «сокровищницей» может распоряжаться папа римский, выпуская особые, юридические по своей природе акты — индульгенции. Индульгенции действуют только потому, что святость одних членов христианского сообщества перевешивает греховность других.
10. О доминиканской миссии и проповедничестве
Хотя доминиканский орден был основан святым Домиником в 1214 году, еще до рождения Аквината, именно Фома сформулировал положения, ставшие обоснованием их деятельности. В «Сумме против язычников» теолог писал, что путь к спасению открыт для каждого, а роль миссионера заключается в том, чтобы дать конкретному человеку необходимое для его спасения знание. Спастись может даже дикий язычник (чья душа стремится к благу), если миссионеру удастся донести до него спасительную божественную правду.
