Содержание смешанной и сложной формы вины. Преступления с двумя формами вины. Общими признаками для этих составов являются

Ответ: В процессе совершения преступления может быть неоднородное психическое отношение к совершаемым действиям и его последствиям. Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно.

О наличии в общественных деяниях лица двух форм вины можно говорить в случае, когда при совершении умышленного преступления возникают тяжкие последствия, влекущие более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, но в психическом отношении лица к содеянному имеются интеллектуальный и волевой признаки легкомыслия или небрежности.

Легкомыслие имеет место в случае, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий.

Небрежность может быть в случае, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия.

Преступления с двумя формами вины характеризуются следующими признаками:

– наличие в результате совершения преступления двух последствий;

– сочетание различных форм вины в отношении этих двух последствий;

– две формы вины могут иметь место только в квалифицированных составах;

– неосторожным может быть только отношение к квалифицирующим деяние признакам;

– преступления с двумя формами вины отнесены законодателем к числу умышленных преступлений.

При этом преступления с двумя формами вины необходимо отличать от неосторожных преступлений, в которых вина определяется по отношению к последствиям, и они относятся к преступлениям с материальным составом. Чаще всего подобные преступления связаны с нарушением тех или иных правил, запретов. Возможны случаи, когда эти правила и запреты нарушаются осознанно, но виновный самонадеянно рассчитывает на предотвращение общественно опасных последствий. Поскольку названные выше составы преступлений сконструированы по типу материальных, вина в них определяется по отношению к последствиям. Сознательное нарушение правил, не повлекшее общественно опасных последствий, в этих случаях уголовно не наказуемо. Вина же к последствиям определена как неосторожная, следовательно, данные преступления являются неосторожными, а не с двумя формами вины.

С учетом специфики проявления психического в преступлениях, совершаемых с двойной формой вины, по отношению к отдельным последствиям невозможны стадии приготовления и покушения, как невозможно и соучастие к ним.

Реальная основа для существования преступлений с двумя формами вины заложена в особенностях законодательной конструкции отдельных составов преступлений, которые юридически объединяют два самостоятельных преступления с разными субъективными и объективными признаками. "Каждое из этих преступлений может существовать отдельно, но в сочетании друг с другом они способны образовывать качественно новое преступление со специфическим субъективным содержанием".

Двойная форма вины имеет значение не только для правильной квалификации преступления, но и назначения наказания виновному.

Так М. находясь вместе с односельчанами на горном пастбище, для того чтобы отомстить Д. за обидные слова, которые тот произнёс в адрес М. в кругу односельчан, решил нанести Д. обидное для джигита ранение, и когда Д. во время сна лежал на животе М. нанёс ему удар ножом в ягодицу повредив при этом Д. центральную кровяную артерию. От потери крови Д. скончался. М был осужден по ч.4 ст.111 УК РФ.

В данном случае у М. был умысел на нанесение Д. телесных повреждений, хотя он знал или обязан был знать в данной ситуации о возможности наступления более тяжёлых последствий. Это типичный пример двойной формы вины.

В теории уголовного права дискуссии о существовании более сложных разновидностей форм вины, чем умысел и неосторожность, продолжаются до сих пор, хотя еще в XIX в.Н.С. Таганцев утверждал: "Оба вида виновности могут встречаться не только порознь, но и совместно. В последнем случае по общему правилу такое совпадение рассматривается как совокупность двух отдельных преступлений, так как все попытки признания при этих условиях особой переходной формы виновности отброшены и в доктрине, и в современных кодексах. Только в виде исключения при некоторых преступлениях подобная осложненная форма признается отдельным квалифицирующим признаком".

Присоединяясь в принципе к такому выводу, некоторые исследователи считают необходимым добавить следующее:

) Учитывая определение законодателем четырех видов вины лица (прямой и косвенный умысел, легкомыслие и небрежность), можем заключить, что квалификация совершенного преступления возможна по совокупности четырех, а не двух отдельных составов преступлений;

) Понятие двух форм и двух или более видов вины не является понятием "особой переходной формы виновности";

) Учитывая, что "при сложной разновидности вины не всегда будет совокупность преступлений. сначала все-таки необходимо разобраться с виной, а уж потом заниматься квалификацией преступлений", следует при этом строго следовать букве закона. В данном случае, для того чтобы "разобраться с виной", - строго исполнять требования ч.1 ст.5 УК РФ, т.е. устанавливать вину лица (необходимый признак уголовной ответственности) в отношении общественно опасных действий (бездействия) и наступивших общественно опасных последствий;

) Совокупность преступлений при совершении преступления с двумя формами и двумя или более видами вины не всегда будет в наличии именно по той причине, что разные формы и виды вины лица могут быть установлены согласно ч.1 ст.5 УК РФ в отношении общественно опасных действий (бездействия) и наступивших общественно опасных последствий. При этом возможны случаи, что состав преступления в наличии только один и ни о какой совокупности преступлений не может быть и речи.

Итак, прежде всего, действительно необходимо разобраться с виной в тех преступлениях, в которых не только различные формы, но и различные виды вины встречаются совместно. А.Л. Козловым проведен подробный анализ, позиций сторонников (предлагавших и обосновывавших введение понятий "смешанной" или "сложной" и "двойной" форм вины) и противников того, что в одном и том же преступлении могут совпадать умысел и неосторожность. Проанализировав выводы, сделанные А.Л. Козловым, можно отметить следующие непоследовательности и нелогичности позиции автора, что необходимо исключить при квалификации двойной и смешанной форм вины на практике:

Автор полагает: "Смешанная вина заключается в том, что психическое отношение к деянию выражено в умысле, тогда как к результату - в неосторожности", причем преступления, совершенные со смешанной формой вины, он отождествляет с преступлениями "с одним действием и одним последствием". Это одно последствие, конечно, наступило по неосторожности, что подразумевается и подтверждается автором в дальнейшем: "Смешанная вина, на наш взгляд, является непременным атрибутом любого неосторожного вида преступления, отраженного в уголовном законе, поскольку деяние в любом из них может быть совершено умышленно. Даже скорее всего смешанная вина превалирует в так называемых неосторожных преступлениях. В уголовном законе нет ни одного вида неосторожного преступления, в котором не было бы смешанной вины. Мы с необходимостью должны констатировать, что в любом виде неосторожного преступления "чисто" неосторожная вина менее значима, нежели смешанная, и на этой основе дифференцировать уголовную ответственность, т.е. увеличивать ее при смешанной вине".

Итак, целью введения понятия "смешанная вина" при совершении преступления является определение третьей формы вины, являющейся более общественно опасной, чем "чисто" неосторожная форма (и следовательно, менее общественно опасной, чем "чисто" умышленная форма) вины. Подчеркнем, что эта "смешанная вина" подразумевает и совершение деяния с одним или двумя составами преступления, в которых последствия наступили по неосторожности.

Очевидно, при совершении преступления со "смешанной" формой вины общественно опасное деяние совершается лицом умышленно (с прямым или косвенным умыслом). То есть в наличии имеется один или два вида общественно опасных результатов или последствий, наступивших с умышленной формой вины (прямой или косвенный умысел). Кроме этого, имеется в наличии еще один или два (различных) вида общественно опасных последствий, наступивших по неосторожности (по легкомыслию или по небрежности), и из них хотя бы один вид преступных последствий.

Изложенным в п. п.1 и 2 и определяется непоследовательность позиции А.П. Козлова. Во-первых, при совершении деяния умышленно с прямым умыслом вид вины лица в отношении наступившего общественно опасного результата - прямой умысел, и кроме того, возможно наступление общественно опасных побочных последствий с видами вины - косвенный умысел, по легкомыслию и по небрежности. А при совершении деяния умышленно с косвенным умыслом вид вины лица в отношении общественно опасных последствий - косвенный умысел и, возможно, по легкомыслию и (или) по небрежности.

Во-вторых, ограничение понятия "смешанной вины" только одним последствием вызывает еще больше вопросов, когда автор там же содержание понятия "двойной вины" определяет "одним действием и как минимум двумя последствиями". Объяснить же это можно только одним - неприятием автором категории состава преступления. Очевидно, при "смешанной вине" возможно наличие не только двух, трех и четырех видов вины лица в отношении общественно опасных результата или последствий, но и двух видов преступных последствий (по легкомыслию и по небрежности). Но тогда возможно и наличие двух составов неосторожных преступлений, при котором имеет место совокупность преступлений. Не учитывая этого, автор проводит границу между "смешанной виной" и "двойной виной" по числу последствий (фактически составов преступлений) - одно и, как минимум, два, считая, что "не должно существовать преступлений с двумя формами вины, с двойной виной" (т.е. с двумя и более видами вины и, как минимум, двумя составами преступлений, из которых хотя бы один состав - умышленное преступление). Тем самым он призывает убрать вообще ст.27 УК РФ, ограничившись для этих преступлений, естественно, лишь понятием совокупности преступлений, а для всех других, кроме "чисто" умышленных и неосторожных, - понятием смешанной вины. На самом же деле отделяет "двойную вину" от "смешанной вины" соответственно наличие либо отсутствие в совершенном преступлении хотя бы одного состава умышленного преступления, а объединяет их друг с другом наличие хотя бы одного состава неосторожного преступления и наличие совершенного умышленно деяния. На наш взгляд, и "двойная", и "смешанная" вина будут являться частными случаями понятия "двух форм вины" при соответствующем изменении редакции ст.27 УК РФ.

В одном автор, несомненно, прав - в такой действующей редакции ст.27 и все статьи Особенной части УК РФ, касающиеся преступлений, в которых наступившие по неосторожности последствия признаются более тяжкими относительно вреда, причиненного умышленно, нельзя оставлять в уголовном законе. Совершенно нелогично, необъяснимо и, наконец, неправомерно применять действующую редакцию ст.27 УК РФ и, во-первых, квалифицировать такие преступления совершенными в целом умышленно (из признания такого преступления умышленным вытекают и другие последствия, такие как: установление категории по ст.15 УК РФ, рецидива по ст.18 УК РФ и соучастников преступления по ст.33 УК РФ, а также отмена условного осуждения по ч.5 ст.74 УК РФ или условно-досрочного освобождения по ч.7 ст.79 УК РФ), а во-вторых, назначать за причиненные по неосторожности последствия наказание, соразмерное наказанию за причинение аналогичных последствий умышленно в соответствующих статьях Особенной части УК РФ. Это подробно аргументировано автором при анализе содержания ч.4 ст.111 УК РФ и на конкретном примере из судебной практики.

Таким образом, одной из причин разногласий и дискуссий о двух формах вины является неудачная редакция действующей ст.27 УК РФ и не решенный до сих пор правильно, как мы полагаем, вопрос о том, какие преступления, совершенные с двумя формами вины, признавать умышленными, а какие - неосторожными. Заслуживает внимания позиция А.И. Коробеева, высказывающего мнение, что "законодательная оценка преступления с двойной формой вины в целом как умышленного не отражает всего спектра различных форм вины, используемых самим законодателем при конструировании норм Особенной части УК, и поэтому должна быть дополнена соответствующей законодательной оценкой в Общей части УК преступлений со смешанной формой вины в целом как неосторожных", - и называющего далее такое преступление как совершенное с двумя формами вины, а не с двойной (сложной, смешанной) формой вины. Однако заметим, что указанная "законодательная оценка преступления с двойной формой вины в целом как умышленного" противоречит прежде всего требованиям ч.1 ст.5 УК РФ, так же как и предлагаемое автором введение дополнительной законодательной оценки этих преступлений "в целом как неосторожных".

Поэтому наиболее логичной и отвечающей принципам уголовного права (и ч.1 ст.5 УК РФ) является позиция, согласно которой для преступлений со сложной структурой объективной стороны "вина всегда должна устанавливаться по отношению и к действиям, и к последствиям. стремление "договориться" определять форму вины того или иного сложного деяния, как это сделано в действующем законодательстве, только по действиям или только по последствиям - оценочно и не психологично". К этому можем добавить только, что вина должна устанавливаться не просто и по отношению к последствиям, а именно и по отношению ко всем видам общественно опасных результата и последствий совершенного деяния.

Итак, квалификация преступления по видам и формам вины со сложной структурой совершенного деяния будет наиболее полной только тогда, когда выявлены все его наступившие общественно опасные результат или последствия, определены и указаны все виды вины в их отношении, а также определен и указан вид вины лица как при совершении деяния, так и в каждом из имеющихся в наличии составов преступления. Указание при этом на то, что преступление совершено в целом умышленно (или по неосторожности), является не только излишним, но и неправомерным или вредным, так как приводит в результате к тому, что "существующие положения ст.27 УК не согласуются с принципом справедливости" .

Итак, все необходимые понятия видов и форм вины в уголовном законодательстве уже есть, а для дифференциации всего разнообразного спектра психического отношения субъекта преступления к содеянному достаточно четко выявить все его виды последствий и установить вину субъекта в отношении каждого из видов и форм общественно опасных последствий его деяния. Поэтому, на наш взгляд, совершенно ненужным является введение "особой переходной формы виновности", т.е. как понятия "смешанной вины", так и понятия "двойной вины". Полагаем при этом необходимым сохранение понятия "двух форм вины" с изменением содержания и этого понятия, и самой ст.27 УК РФ - в частности, введением в эту статью понятия двух и более видов вины и изъятием из нее определения преступления, в целом совершенного умышленно.

С компромиссной позицией выступил П.С. Дагель: "В науке уголовного права продолжает оставаться дискуссионным вопрос о существовании смешанной (сложной, двойной) формы вины, особенно применительно к преступлениям, совершенным по неосторожности. Между тем конструкция ряда составов преступлений. допускает или предполагает существование умышленного преступления, "отягчающего" неосторожным отношением к квалифицирующему последствию, либо неосторожного преступления, - "отягощенного" умышленным нарушением установленных нормативными актами правил безопасности".

По его мнению, в специальной статье Общей части Уголовного кодекса целесообразно указать:

• а) Если в результате умышленного преступления лицо причиняет по неосторожности общественно опасные последствия, квалифицирующие преступление как более тяжкое, преступление в целом признается совершенным умышленно;
• б) Если в результате умышленного нарушения установленных правил безопасности лицо по неосторожности причиняет общественно опасные последствия, с которыми закон связывает наступление уголовной ответственности, преступление в целом признается совершенным по неосторожности.

В конечном счете участники трудового процесса буквально окружены источниками повышенной опасности и это окружение становится все более плотным и угрожающим при малейших просчетах в конструкции механизмов или в поведении людей. Теневые стороны научно-технической революции заставляют общество все больше внимания уделять их нейтрализации. Одно из таких направлений - выявление, анализ и учет - психофизиологических особенностей как трудового коллектива в целом, так и каждого отдельного работника. Это предполагает анализ индивидуальных возможностей предвидения и недопущения вредных последствий.

Естественное усложнение эксплуатируемой техники и постоянное повышение эмоциональных (информационных) напряжений дают основание высказать мнение о постепенном внедрении в практику следствия и суда специальной судебной экспертизы, определяющей в каждой конкретной аварийной ситуации психофизиологические возможности субъекта, который своим поведением вызвал несчастные случаи с людьми или иные тяжелые последствия.

В целом, на наш взгляд, ответственность за неосторожные преступления обосновывается тем, что виновный в действительности совершил общественно опасное действие или бездействие, то есть не предпринял обычно необходимых и достаточных мер для устранения осознаваемой им опасности, угрожающей охраняемым уголовным законом ценностям, и обязанность совершения которых также вытекает из этого закона. Если указанные меры были предприняты, но не увенчались успехом, то это является невиновным причинением вреда, за которое уголовная ответственность наступить не может.

Как уже было отмечено выше, под виной следует понимать упречное сознательно-волевое или должное (презюмируемое государством) отношение лица к совершаемому им нарушению уголовно-правового запрета. Если в качестве критерия деления на формы взять наличие либо отсутствие упречного сознания лица в момент совершения им преступления, то становится очевидно, что виновное отношение может быть либо сознательным (лицо сознает и предвидит возможность причинения вреда охраняемым законом интересам), либо презюмируемым государством (когда лицо не предвидело, но должно и могло предвидеть возможность наступления неблагоприятных последствий). Никакой третьей формы вины из приведенного определения не вытекает.

Поэтому совершенно прав законодатель, назвав те нарушения уголовно-правовых запретов, где наблюдается умышленное отношение к деянию и неосторожное к последствиям либо умышленное отношение к непосредственным и неосторожное к производным последствиям, преступлениями с двумя формами вины (ст.27 УК). Не вызывает возражений (и признание таких преступлений в целом умышленными, так как это имеет важное значение для установления рецидива преступлений, правильного назначения наказаний, определения режима их отбывания, применения амнистий и влечет другие правовые последствия, связанные с реализацией уголовной ответственности.

На основании всего вышеизложенного и в целях повышения эффективности уголовно-правовой борьбы с преступлениями, характеризующимися неоднозначным отношением к действиям (бездействию) и причиняемым последствиям либо неоднозначным отношением к непосредственным и производным последствиям преступного деяния, предлагаю в законодательную формулу этих преступлений внести некоторые коррективы, вытекающие из собственного понимания сущности, содержания и форм вины.

Статья 27. Ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины.

Если в результате совершения умышленного преступления причинен тяжкий вред, который влечет по закону более строгое наказание и причинение которого не охватывалось умыслом лица, уголовная ответственность за такой вред наступает только в случае, если лицо при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть возможность его причинения. В целом такое преступление признается совершенным умышленно.

Введение

Юристы многих поколений посвящали свои исследования умышленной форме вины. Современное понимание вины, ее форм и видов в той или иной мере отражает и эволюцию представлений об этом явлении.
Актуальность темы исследования . Интересы практики предопределяют необходимость углубленного и всестороннего исследования форм вины. Признание умысла основной формой вины (ч. 2 ст. 24 УК РФ) породило особые требования к соотнесению институтов, закрепленных в Общей части УК РФ, к содержанию диспозиций норм Особенной части УК РФ, их систематизации. Прямое указание на форму вины в конкретных составах значительно облегчит деятельность правоприменительных органов и практическую реализацию принципа вины. Многие нормы Особенной части УК РФ не содержат указания на форму вины, что затрудняет как квалификацию преступлений, так и индивидуализацию наказания. Кроме того, в теории уголовного права нет единства в понимании отдельных разновидностей вины и их разграничении, в оценке их влияния на степень общественной опасности деяния. Изложенные обстоятельства обусловили актуальность работы и его структуру.
Несмотря на огромную важность, очень многие проблемы, касающиеся умысла как формы вины, не находят однозначного разрешения. Не уделяется достаточного внимания в науке уголовного права вопросу о предметном содержании умысла, генезису умышленного психического отношения, соотношению интеллектуальных моментов между собой и другими признаками субъективной стороны преступления. Давно назрел вопрос о расширении объема умысла за счет включения в него признака противоправности и др.
Состояние научной разработанности проблемы. Различные аспекты умысла освещались в работах ученых России дооктябрьского периода: А. Киселев, Н.С. Таганцев, Г.С. Фельдштейн. Наука уголовного права по проблемам вины особенно динамично развивалась в советский период. Различные вопросы, касающиеся вины, стали предметом пристального изучения таких ученых как Б.С. Волков, М.С. Гринберг, П.С. Дагель, Ю.А. Демидов, Г.А. Злобин, Д.П. Котов, Г.А. Кригер, В.Г. Макашвили, Б.С. Никифоров, К.Ф. Тихонов, Б.С. Утевский и др. В современной доктрине уголовного права продолжают исследования в области вины С.В. Векленко, Н.Г. Иванов, Н.Ф. Кузнецова, В.Е. Квашис, В.Н. Кудрявцев, В.В. Лунеев, Г.В. Назаренко, В.А. Нерсесян, А.И. Рарог, Г.А. Скляров, А.Н. Шабунина, В.А. Якушин и др.
Постоянное и пристальное внимание ученых и практиков к этой проблематике вовсе не означает, что проблемы умысла полностью исчерпаны. Напротив, мы являемся свидетелями наличия сложных и до конца не исследованных проблем вины и связанных с ней институтов.
Объект исследования - умысел как форма вины.
Предмет исследования – нормы уголовного законодательства, регламентирующего умышленную форму вины.
Целью курсовой работы выступает изучение понятия, видов, интеллектуально-волевого содержания и проблем квалификации умысла как формы вины. Поставленную цель предполагается достичь путем решения следующих задач:

рассмотреть понятие вины;
изучить сущность форм вины;
исследовать проблему смешанной формы вины;
охарактеризовать понятие и виды умысла;
проанализировать интеллектуально-волевое содержание умысла.

1. Понятие и сущность форм вины в уголовном праве
1.1 Понятие вины

Принцип ответственности за деяния, совершенные только при наличии вины, впервые закреплен лишь в УК РФ 1996г., согласно ст. 5 которого уголовной ответственности подлежит только то общественно опасное деяние (и его общественно опасные последствия), которое совершено виновно. Данная норма категорически запрещает объективное вменение.
Вина - это психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию, предусмотренному уголовным законом, и его последствиям.
Человек несет полную ответственность за свои поступки только при условии, что он совершил их, обладая свободой воли, т.е. способностью выбирать линию социально значимого поведения. указанная способность включает отражательно-познавательный и преобразовательно-волевой элементы, воплощенные в уголовно-правовой категории вменяемости, которая является предпосылкой вины, ибо виновным может признаваться только вменяемое лицо, т.е. способное осознавать фактическое содержание и социальное значение своих действий и руководить ими.
Элементами вины как психического отношения являются сознание и воля, которые в своей совокупности образуют ее содержание. Таким образом, вина характеризуется двумя слагаемыми элементами: интеллектуальным и волевым. Отдельные ученые неосновательно пытаются сузить психологическое содержание вины за счет исключения из него одного из двух элементов. Так, Н.Г. Иванов не признает желание самостоятельным элементом умышленной вины и предлагает определить умысел только через осознание общественно опасного и противоправного характера совершаемого деяния 1 . По мнению О.Д. Ситковской «уголовно-правовое понятие вины не сводится к характеристике мыслительных процессов - оно «включает и волевой компонент, это умышленный или неосторожный поступок, запрещенный уголовным законом» 2 .
Различные предусмотренные законом сочетания интеллектуального и волевого элементов образуют две формы вины - умысел и неосторожность (ст. ст. 25 и 26 УК РФ), по отношению к которым вина является родовым понятием.
Вина - понятие не только психологическое, но и юридическое. Поскольку преступлением признается лишь общественно опасное деяние, лицо, его совершившее, виновно перед обществом, перед государством. Эта сторона вины раскрывается в ее социальной сущности.
Вина - категория социальная, поскольку в ней проявляется отношение лица, совершающего преступление, к важнейшим социальным ценностям. Социальную сущность вины составляет проявившееся в конкретном преступлении искаженное отношение к основным ценностям общества, отношение, которое при умысле обычно является отрицательным (так называемая антисоциальная установка), а при неосторожности - пренебрежительным (асоциальная установка) либо недостаточно бережным (недостаточно выраженная социальная установка).
Важным показателем вины служит ее степень, которая, как и сущность вины, носит не законодательный, а научный характер, хотя в судебной практике применяется весьма широко.
Степень вины - это количественная характеристика ее социальной сущности, т.е. показатель глубины искажения социальных ориентаций субъекта, его представлений об основных социальных ценностях. Она определяется не только формой вины, но также направленностью умысла, целями и мотивами поведения виновного, его личностными особенностями и т.д. Лишь совокупность формы и содержания вины с учетом всех особенностей психического отношения лица к объективным обстоятельствам преступления и его субъективных, психологических причин определяет степень отрицательного отношения лица к интересам общества, проявленного в совершенном лицом деянии, т.е. степень его вины.
Итак, вина есть психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому им общественно опасному деянию, в котором проявляется антисоциальная, асоциальная либо недостаточно выраженная социальная установка этого лица относительно важнейших ценностей общества.

1.2 Сущность форм вины

Сознание и воля - это элементы психической деятельности человека, их совокупность образует содержание вины. Интеллектуальные и волевые процессы находятся в тесном взаимодействии и не могут противопоставляться друг другу: всякий интеллектуальный процесс включает и волевые элементы, а волевой, в свою очередь, включает интеллектуальные. Психологическое содержание форм вины приведено в приложении 1.
С точки зрения О.Д. Ситковской, Юридические понятия умысла и неосторожности «не имеют готовых психологических аналогов, поэтому для применения норм уголовного права «необходимо и достаточно прикладное значение понятий умысла и неосторожности, которое исторически сложилось в законодательстве и судебной практике» 3 . Наука уголовного права исходит из того, что между сознанием и волей имеется определенное различие. Предметное содержание каждого из этих элементов в конкретном преступлении определяется конструкцией состава данного преступления.
Интеллектуальный элемент вины носит отражательно- познавательный характер и включает осознание свойств объекта посягательства и характера совершенного деяния, а также дополнительных объективных признаков (место, время, обстановка и т.п.), если они введены законодателем в состав данного преступления. В преступлениях с материальным составом интеллектуальный элемент включает, кроме того, и предвидение (либо возможность предвидения) общественно опасных последствий.
Содержание волевого элемента вины также определяется конструкцией состава конкретного преступления. Предметом волевого отношения субъекта является очерченный законодателем круг тех фактических обстоятельств, которые определяют юридическую сущность преступного деяния. Сущность волевого процесса при совершении умышленных преступлений заключается в осознанной направленности действий на достижение поставленной цели, а при неосторожных преступлениях - в неосмотрительности, беспечности лица, легкомысленное поведение которого повлекло вредные последствия.
По различной интенсивности и определенности интеллектуальных и волевых процессов, протекающих в психике субъекта преступления, вина подразделяется на формы, а в пределах одной и той же формы - на виды. Форма вины определяется соотношением психических элементов (сознание и воля), образующих содержание вины, причем законом предусмотрены все возможные сочетания, образующие вину в ее уголовно-правовом значении.
Форма вины - это установленное уголовным законом определенное сочетание элементов сознания и воли субъекта преступления, характеризующее его отношение к этому деянию. Уголовное законодательство знает две формы вины - умысел и неосторожность. Теоретически несостоятельны и прямо противоречат закону попытки некоторых ученых (В.Г. Беляев 4 , Р.И. Михеев 5 , Ю.А. Красиков и др.) обосновать наличие третьей формы вины («двойной», «смешанной», «сложной»), якобы существующей наряду с умыслом и неосторожностью. Вина реально существует только в определенных законодателем формах и видах, вне умысла или неосторожности вины быть не может.
Формы вины наряду с мотивами преступления подлежат доказыванию по каждому уголовному делу (п. 2 ст. 73 УПК РФ). Форма вины в конкретном виде преступления может быть прямо названа в диспозиции статьи Особенной части УК РФ либо она может подразумеваться или устанавливаться толкованием.
Во многих нормах УК РФ прямо указывается на умышленный характер преступления. В других случаях умышленная форма вины с очевидностью вытекает из цели деяния (например, терроризм, разбой, диверсия), либо из характера описанных в законе действий (например, изнасилование, клевета, получение взятки), либо из указания на заведомую незаконность действий или на их злостный характер. Но если преступление предполагает только неосторожную форму вины, это во всех случаях обозначено в соответствующей норме Особенной части УК РФ. И только в отдельных случаях деяние является преступным при его совершении как с умыслом, так и по неосторожности; в подобных случаях форма вины устанавливается посредством толкования соответствующих норм.
Так, приговор суда, постановленный по части 2 статьи 291 Уголовного кодекса Российской Федерации, должен содержать доказательства того, что осужденный имел умысел на дачу взятки за нарушение должностным лицом закона, а также ссылку на конкретные действия, которые взяткополучатель должен был совершить, и указание на то, какие именно положения закона эти действия нарушают (Приложение 2) 6 .
Юридическое значение формы вины разнообразно.
Во-первых, в случаях, когда закон устанавливает уголовную ответственность только за умышленное совершение общественно опасного деяния (ст. 115 УК РФ), форма вины является субъективной границей, отделяющей преступное поведение от непреступного.
Во-вторых, форма вины определяет квалификацию преступления, если законодатель дифференцирует уголовную ответственность за совершение общественно опасных деяний, сходных по объективным признакам, но различающихся по форме вины. Форма вины служит критерием квалификации деяния как убийства (ст. 105 УК РФ) или как причинения смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ), как умышленного или как неосторожного причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (ст. ст. 111, 112 и 118 УК РФ), как умышленного либо как неосторожного уничтожения или повреждения имущества (ст. ст. 167 и 168 УК РФ).
Так, действия лица с части 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации переквалифицированы на часть 4 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку умысел осужденного не был направлен на убийство, а обстоятельства дела свидетельствуют о том, что у виновного имелась возможность причинения смерти потерпевшей, но он сознательно не предпринял к этому никаких действий (Приложение 3) 7 .
Квалифицирующий признак части 2 статьи 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающий ответственность за умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога с причинением значительного ущерба, не нашел своего подтверждения, поскольку поджог автомобиля совершен в лесном массиве, что исключает возможность причинения вреда другому имуществу или распространения огня на иные объекты (Приложение 4) 8 .
В-третьих, форма вины определяет степень общественной опасности преступления, наказуемого при любой форме вины (например, заражение венерическим заболеванием или ВИЧ-инфекцией, разглашение государственной тайны и т.д.).
В-четвертых, вид умысла или вид неосторожности, не влияя на квалификацию, может служить важным критерием индивидуализации уголовного наказания. Преступление, по общему правилу, более опасно, если оно совершено с прямым умыслом, нежели с косвенным, а преступное легкомыслие обычно опаснее небрежности.
В-пятых, форма вины в сочетании со степенью общественной опасности деяния служит критерием законодательной классификации преступлений: в соответствии со ст. 15 УК РФ к категориям тяжких и особо тяжких относятся только умышленные преступления.
В-шестых, форма вины предопределяет условия отбывания наказания в виде лишения свободы. Согласно ст. 58 УК РФ, мужчины, осужденные к этому наказанию за преступления, совершенные по неосторожности, отбывают наказание в колониях-поселениях, а мужчины, осужденные за умышленные преступления, - в колониях-поселениях (при осуждении за преступления небольшой или средней тяжести), в исправительных колониях общего, строгого или особого режима либо в тюрьме.
Некоторые правовые последствия совершения преступлений (например, установление рецидива преступлений) обусловлены исключительно умышленной формой вины, другие различаются в зависимости от формы вины (например, институты условно-досрочного освобождения либо замены лишения свободы более мягким видом наказания тесно связаны с категориями преступлений, находящимися в зависимости от формы вины).

1.3 Проблема смешанной формы вины

Форма вины - это установленное законом определенное сочетание интеллектуальных и волевых признаков, свидетельствующих об отношении виновного к совершаемому им действию (бездействию) и его последствиям.
Уголовное законодательство предусматривает две формы вины - умысел (ст.25 УК) и неосторожность (ст.26 УК), которые в свою очередь делятся на виды.
В теории уголовного права дискуссии о существовании более сложных разновидностей форм вины, чем умысел и неосторожность, продолжаются до сих пор, хотя еще в XIX в. Н.С. Таганцев утверждал: «Оба вида виновности могут встречаться не только порознь, но и совместно. В последнем случае по общему правилу такое совпадение рассматривается как совокупность двух отдельных преступлений, так как все попытки признания при этих условиях особой переходной формы виновности отброшены и в доктрине, и в современных кодексах. Только в виде исключения при некоторых преступлениях подобная осложненная форма признается отдельным квалифицирующим признаком» 9 . Присоединяясь в принципе к такому выводу, считаем необходимым добавить следующее:
1) учитывая определение законодателем четырех видов вины лица (прямой и косвенный умысел, легкомыслие и небрежность), можем заключить, что квалификация совершенного преступления возможна по совокупности четырех, а не двух отдельных составов преступлений;
2) понятие двух форм и двух или более видов вины не является понятием «особой переходной формы виновности»;
3) учитывая, что «при сложной разновидности вины не всегда будет совокупность преступлений... сначала все-таки необходимо разобраться с виной, а уж потом заниматься квалификацией преступлений» 10 , следует при этом строго следовать букве закона. В данном случае, для того чтобы «разобраться с виной», - строго исполнять требования ч. 1 ст. 5 УК РФ, т.е. устанавливать вину лица (необходимый признак уголовной ответственности) в отношении общественно опасных действий (бездействия) и наступивших общественно опасных последствий;
4) совокупность преступлений при совершении преступления с двумя формами и двумя или более видами вины не всегда будет в наличии именно по той причине, что разные формы и виды вины лица могут быть установлены согласно ч. 1 ст. 5 УК РФ в отношении общественно опасных действий (бездействия) и наступивших общественно опасных последствий. При этом возможны случаи, что состав преступления в наличии только один и ни о какой совокупности преступлений не может быть и речи 11 .
Итак, прежде всего действительно необходимо разобраться с виной в тех преступлениях, в которых не только различные формы, но и различные виды вины встречаются совместно. А.Л. Козловым проведен подробный анализ 12 , позиций сторонников (предлагавших и обосновывавших введение понятий «смешанной» или «сложной» и «двойной» форм вины) и противников того, что в одном и том же преступлении могут совпадать умысел и неосторожность. Однако, выводы, сделанные им в конце этого анализа, свидетельствуют о непоследовательности и нелогичности позиции автора. Имеется в виду следующее.
1. Автор полагает: «Смешанная вина заключается в том, что психическое отношение к деянию выражено в умысле, тогда как к результату - в неосторожности», причем преступления, совершенные со смешанной формой вины, он отождествляет с преступлениями «с одним действием и одним последствием» 13 . Это одно последствие, конечно, наступило по неосторожности, что подразумевается и подтверждается автором в дальнейшем: «Смешанная вина, на наш взгляд, является непременным атрибутом любого неосторожного вида преступления, отраженного в уголовном законе, поскольку деяние в любом из них может быть совершено умышленно. Даже скорее всего смешанная вина превалирует в так называемых неосторожных преступлениях... В уголовном законе нет ни одного вида неосторожного преступления, в котором не было бы смешанной вины... Мы с необходимостью должны констатировать, что в любом виде неосторожного преступления «чисто» неосторожная вина менее значима, нежели смешанная, и на этой основе дифференцировать уголовную ответственность, т.е. увеличивать ее при смешанной вине» 14 .
Итак, целью введения понятия «смешанная вина» при совершении преступления является определение третьей формы вины, являющейся более общественно опасной, чем «чисто» неосторожная форма (и следовательно, менее общественно опасной, чем «чисто» умышленная форма) вины. Подчеркнем, что эта «смешанная вина» подразумевает и совершение деяния с одним или двумя составами преступления, в которых последствия наступили по неосторожности.
2. Очевидно, при совершении преступления со «смешанной» формой вины общественно опасное деяние совершается лицом умышленно (с прямым или косвенным умыслом). То есть в наличии имеется один или два вида общественно опасных результатов или последствий, наступивших с умышленной формой вины (прямой или косвенный умысел). Кроме этого, имеется в наличии еще один или два (различных) вида общественно опасных последствий, наступивших по неосторожности (по легкомыслию или по небрежности), и из них хотя бы один вид преступных последствий 15 .
3. Изложенным в п. п. 1 и 2 и определяется непоследовательность позиции А.П. Козлова. Во-первых, при совершении деяния умышленно с прямым умыслом вид вины лица в отношении наступившего общественно опасного результата - прямой умысел, и кроме того, возможно наступление общественно опасных побочных последствий с видами вины - косвенный умысел, по легкомыслию и по небрежности. А при совершении деяния умышленно с косвенным умыслом вид вины лица в отношении общественно опасных последствий - косвенный умысел и, возможно, по легкомыслию и (или) по небрежности.
Во-вторых, ограничение понятия «смешанной вины» только одним последствием вызывает еще больше вопросов, когда автор там же содержание понятия «двойной вины» определяет «одним действием и как минимум двумя последствиями». Объяснить же это можно только одним - неприятием автором категории состава преступления 16 . Очевидно, при «смешанной вине» возможно наличие не только двух, трех и четырех видов вины лица в отношении общественно опасных результата или последствий, но и двух видов преступных последствий (по легкомыслию и по небрежности). Но тогда возможно и наличие двух составов неосторожных преступлений, при котором имеет место совокупность преступлений. Не учитывая этого, автор проводит границу между «смешанной виной» и «двойной виной» по числу последствий (фактически составов преступлений) - одно и, как минимум, два, считая, что «не должно существовать преступлений с двумя формами вины, с двойной виной» 17 (т.е. с двумя и более видами вины и, как минимум, двумя составами преступлений, из которых хотя бы один состав - умышленное преступление). Тем самым он призывает убрать вообще ст. 27 УК РФ, ограничившись для этих преступлений, естественно, лишь понятием совокупности преступлений, а для всех других, кроме «чисто» умышленных и неосторожных, - понятием смешанной вины. На самом же деле отделяет «двойную вину» от «смешанной вины» соответственно наличие либо отсутствие в совершенном преступлении хотя бы одного состава умышленного преступления, а объединяет их друг с другом наличие хотя бы одного состава неосторожного преступления и наличие совершенного умышленно деяния. На наш взгляд, и «двойная», и «смешанная» вина будут являться частными случаями понятия «двух форм вины» при соответствующем изменении редакции ст. 27 УК РФ, но это тема отдельного исследования.
В одном автор, несомненно, прав - в такой действующей редакции ст. 27 и все статьи Особенной части УК РФ, касающиеся преступлений, в которых наступившие по неосторожности последствия признаются более тяжкими относительно вреда, причиненного умышленно, нельзя оставлять в уголовном законе. Совершенно нелогично, необъяснимо и, наконец, неправомерно применять действующую редакцию ст. 27 УК РФ и, во-первых, квалифицировать такие преступления совершенными в целом умышленно (из признания такого преступления умышленным вытекают и другие последствия, такие как: установление категории по ст. 15 УК РФ, рецидива по ст. 18 УК РФ и соучастников преступления по ст. 33 УК РФ, а также отмена условного осуждения по ч. 5 ст. 74 УК РФ или условно-досрочного освобождения по ч. 7 ст. 79 УК РФ), а во-вторых, назначать за причиненные по неосторожности последствия наказание, соразмерное наказанию за причинение аналогичных последствий умышленно в соответствующих статьях Особенной части УК РФ. Это подробно аргументировано автором при анализе содержания ч. 4 ст. 111 УК РФ и на конкретном примере из судебной практики 18 .
Таким образом, одной из причин разногласий и дискуссий о двух формах вины является неудачная редакция действующей ст. 27 УК РФ и не решенный до сих пор правильно, как мы полагаем, вопрос о том, какие преступления, совершенные с двумя формами вины, признавать умышленными, а какие - неосторожными. Заслуживает внимания позиция А.И. Коробеева, высказывающего мнение, что «законодательная оценка преступления с двойной формой вины в целом как умышленного не отражает всего спектра различных форм вины, используемых самим законодателем при конструировании норм Особенной части УК, и поэтому должна быть дополнена соответствующей законодательной оценкой в Общей части УК преступлений со смешанной формой вины в целом как неосторожных» 19 , - и называющего далее такое преступление как совершенное с двумя формами вины, а не с двойной (сложной, смешанной) формой вины. Однако, необходимо отметить, что указанная «законодательная оценка преступления с двойной формой вины в целом как умышленного» противоречит прежде всего требованиям ч. 1 ст. 5 УК РФ, так же как и предлагаемое автором введение дополнительной законодательной оценки этих преступлений «в целом как неосторожных».
Поэтому наиболее логичной и отвечающей принципам уголовного права (и ч. 1 ст. 5 УК РФ) является позиция, согласно которой для преступлений со сложной структурой объективной стороны «вина всегда должна устанавливаться по отношению и к действиям, и к последствиям... стремление «договориться» определять форму вины того или иного сложного деяния, как это сделано в действующем законодательстве, только по действиям или только по последствиям - оценочно и не психологично» 20 . К этому можем добавить только, что вина должна устанавливаться не просто и по отношению к последствиям, а именно и по отношению ко всем видам общественно опасных результата и последствий совершенного деяния.
Итак, квалификация преступления по видам и формам вины со сложной структурой совершенного деяния будет наиболее полной только тогда, когда выявлены все его наступившие общественно опасные результат или последствия, определены и указаны все виды вины в их отношении, а также определен и указан вид вины лица как при совершении деяния, так и в каждом из имеющихся в наличии составов преступления. Указание при этом на то, что преступление совершено в целом умышленно (или по неосторожности), является не только излишним, но и неправомерным или вредным, так как приводит в результате к тому, что «существующие положения ст. 27 УК не согласуются с принципом справедливости» 21 .
Все необходимые понятия видов и форм вины в уголовном законодательстве уже есть, а для дифференциации всего разнообразного спектра психического отношения субъекта преступления к содеянному достаточно четко выявить все его виды последствий и установить вину субъекта в отношении каждого из видов и форм общественно опасных последствий его деяния. Поэтому введение «особой переходной формы виновности» нецелесообразно, т.е. как понятия «смешанной вины», так и понятия «двойной вины». Очевидно, что сохранение понятия «двух форм вины» с изменением содержания и этого понятия, и самой ст. 27 УК РФ - в частности, введением в эту статью понятия двух и более видов вины и изъятием из нее определения преступления, в целом совершенного умышленно.
Подводя итоги исследования, проведенного в данной главе, можно сделать следующие выводы.
1. Основополагающей категорией при привлечении к уголовной ответственности за совершенное деяние следует признать субъективную вину лица. Психологическое содержание вины включает в себя определенное состояние сознания и воли лица, что находит выражение в законодательном определении форм вины – умысла и неосторожности (ст. 25, 26 УК РФ).
С учетом важности вины при субъективном вменении в законе необходима норма о понятии вины. В гл. 5 УК РФ «Вина» следует включить норму, содержащую понятие вины:
«Статья 24. Понятие вины.
Вина – это предусмотренное уголовным законом психическое отношение человека в форме умысла или неосторожности к совершаемому им преступному деянию и его общественно опасным последствиям, выражающее негативное отношение к принятым в обществе ценностям».
2. Форма вины - это установленное уголовным законом определенное сочетание элементов сознания и воли субъекта преступления, характеризующее его отношение к этому деянию. Уголовное законодательство знает две формы вины - умысел и неосторожность.
3. Одной из причин разногласий и дискуссий о двух формах вины является неудачная редакция действующей ст. 27 УК РФ и не решенный до сих пор правильно, как мы полагаем, вопрос о том, какие преступления, совершенные с двумя формами вины, признавать умышленными, а какие - неосторожными. Наиболее логичной и отвечающей принципам уголовного права (и ч. 1 ст. 5 УК РФ) является позиция, согласно которой для преступлений со сложной структурой объективной стороны «вина всегда должна устанавливаться по отношению и к действиям, и к последствиям стремление «договориться» определять форму вины того или иного сложного деяния, как это сделано в действующем законодательстве, только по действиям или только по последствиям - оценочно и не психологично. Вина должна устанавливаться не просто и по отношению к последствиям, а именно и по отношению ко всем видам общественно опасных результата и последствий совершенного деяния. Таким образом, введение «особой переходной формы виновности» нецелесообразно, т.е. как понятия «смешанной вины», так и понятия «двойной вины». Очевидно, что сохранение понятия «двух форм вины» с изменением содержания и этого понятия, и самой ст. 27 УК РФ - в частности, введением в эту статью понятия двух и более видов вины и изъятием из нее определения преступления, в целом совершенного умышленно. Следует дополнить главу 10 УК РФ новой статьей, в которой будет дифференцирована ответственность, установленная санкциями соответствующих статей (их частей), при различных вариантах виновного отношения к последствиям.

2. Понятие, виды и интеллектуально-волевое содержание умысла
2.1 Понятие и виды умысла

В уголовном праве вопросы умышленной вины составляют важную часть учения о субъективной стороне преступления. Как справедливо отмечалось в литературе, «особенность субъективной стороны преступления, в отличие от других его сторон, состоит в том, что малейшие нюансы в ее трактовке приводят к резкому изменению границ вменяемого и наказуемого» 22 . Трудность установления субъективных признаков преступления на практике и возникающие в связи с этим ошибки (удельный вес таких ошибок достигает 50%) 23 ставят задачи по разработке непротиворечивых законодательных положений, а также четких рекомендаций по их практическому применению. В связи с этим в настоящее время среди прочих можно выделить проблему, которая относится к содержащемуся в Общей части УК РФ определению умысла (ст. 25) и связана с необходимостью его совершенствования применительно к признаку осознания общественной опасности деяния.
В формулировке умысла указание на общественную опасность как сущностный признак преступления впервые появилось в УК РСФСР 1926 г. (ст. 10) и давалось применительно к предвидимым лицом последствиям. Следующий УК РСФСР 1960 г. (ст. 8) дополнил конструкцию умысла указанием на осознание общественно опасного характера действия или бездействия. Действующий УК РФ 1996 г. (ст. 25) с некоторыми редакционными правками также указывает на необходимость осознания общественной опасности как действий (бездействия), так и последствий. Однако УК РФ по-прежнему умалчивает об иных признаках состава (таких, как место, время, способ совершения преступления и др.) и о субъективном отношении к ним 24 .
В связи с этим в теории уголовного права были высказаны различные взгляды относительно трактовки законодательного определения умысла.
Одни авторы рассматривают законодательные конструкции умысла буквально 25 , что приводит к выводу о невозможности их применения к иным признакам состава, кроме действия (бездействия) и его последствий. Исходя из этого, предлагается закрепить в законодательстве положения об объеме вины, который характеризует осознание лицом всех обстоятельств, отраженных в признаках состава конкретного преступления, в момент его совершения.
Другие авторы полагают, что определение умысла в УК РФ следует толковать не буквально, а расширительно. Они также считают, что необходимо устанавливать осознание лицом всех юридически значимых обстоятельств, но решают этот вопрос иначе - на основе соотношения понятий формы и содержания вины 26 . На философском уровне содержание и форма характеризуют одно и то же явление с разных сторон. С учетом этого содержание вины конкретно и изменчиво, оно включает в себя совокупность характеристик психического отношения ко всем юридически значимым обстоятельствам преступления и является для него уникальным. Форма вины более абстрактна и стабильна, она отражает наиболее устойчивые черты психического отношения, типичные его проявления, характерные для всех преступлений 27 .
Законодатель в целях экономии текста закона применяет особый подход к описанию умышленной вины, при котором используется логический прием выделения в едином явлении двух его аспектов - формы и содержания. В связи с этим при описании законодательной конструкции умысла в Общей части УК РФ содержится ее постоянная составляющая (что отражает аспект формы умышленной вины), а в Особенной части УК РФ - переменная (что отражает аспект содержания умышленной вины). Для определения того, какими признаками характеризуется умышленная вина применительно к конкретному составу преступления, необходимо учитывать не только общее законодательное определение умысла, но также соответствующую статью Особенной части Уголовного кодекса и целый ряд иных положений его Общей части, на основе анализа которых и выявляются юридически значимые признаки, характеризующие умышленную вину в конкретном преступлении, как с точки зрения ее формы, так и с точки зрения ее содержания.
При таком подходе дополнять законодательную формулировку умысла в Общей части УК РФ не требуется, поскольку в ней дается лишь общее определение умысла в аспекте формы вины. Применительно же к отдельным преступлениям эта форма всегда будет наполняться реальным содержанием, поскольку именно от законодательного описания состава преступления зависит то, на основе каких именно обстоятельств возникает осознание общественной опасности деяния в каждом случае.
Последний подход представляется оправданным. Более того, можно сказать, что автономное осознание общественной опасности только действия (бездействия) вне его связи с другими фактическими обстоятельствами совершения преступления вообще вряд ли возможно. Как известно, общественная опасность есть свойство преступления в целом, образуемое признаками последнего в их совокупности. На этой основе большинство исследователей исходят из того, что законодательная конструкция умысла предполагает осознание общественной опасности не просто действия (бездействия), а именно преступного деяния в целом 28 . Однако это не снимает проблемы корректного определения умысла в Общей части УК РФ, поскольку употребление именно термина «действий (бездействия)» свидетельствует о возможности иного понимания законодательной конструкции умысла и порождает неопределенность в установлении круга обстоятельств, к которым в действительности должно определяться субъективное отношение лица.
Законодатель предусмотрел в умышленном деянии только два вида умысла: прямой и косвенный.
При этом законодатель, характеризуя прямой умысел, указывает, что лицо, совершившее преступление, осознавало общественно опасный характер своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления опасных последствий и желало их наступления. Косвенный умысел характеризуется тем, что лицо, совершившее преступление, осознавало общественно опасный характер своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.
Различают интеллектуальный и волевой моменты прямого и косвенного умысла. При первом лицо осознает общественно опасный характер своих действий (бездействия) и приводит к наступлению общественно опасных последствий. Ко второму, волевому, моменту умысла относят желание лица наступления общественно опасных последствий и сознательное их допущение или безразличное к ним отношение.
Осознание уголовной противоправности действий (бездействия) означает, что лицо знало об уголовной ответственности за деяния, которые оно совершало (хоть и в общих чертах), знало, что эти деяния запрещены нормами УК РФ. Так, например, лицо, стреляя в человека из огнестрельного оружия, осознает, что может причинить ему смерть, но при этом не требуется осознания виновным того, куда попадет его пуля потерпевшему: в голову, сердце, в брюшную полость и т.д., - либо потерпевший умрет от потери крови.
Характерно, что законодатель не включил в понятие элементы умысла вопрос об осознании виновным противоправности совершаемого им деяния. Представляется, что он в этом случае исходил из общего принципа уголовного права: «Незнание закона не освобождает от ответственности». Однако редко, но все же имеются исключения из этого общего правила. Так, диспозиция, например, ст. 169 УК РФ построена так, что ответственность за умышленное совершение данного преступления связывается с тем, было ли лицо знакомо с соответствующими правовыми актами, которые оно нарушило.
Статья 25 УК РФ подразделяет умысел на прямой и косвенный, но эта «градация» имеет практическое значение. Чтобы установить умышленную форму вины, необходимо выявить признаки прямого или косвенного умысла (разновидности данной формы вины). Ряд преступлений совершается только с прямым умыслом, обязательным признаком которых является цель преступления. В этом случае отсутствие признаков прямого умысла не позволяет привлечь лицо к уголовной ответственности. Приготовление и покушение на преступление возможно при наличии лишь прямого умысла. Так, уголовная ответственность за преступление, предусмотренное статьей 306 Уголовного кодекса Российской Федерации, наступает лишь при наличии прямого умысла на сообщение заведомо ложных сведений о преступлении (Приложение 5, 6) 29 . При отсутствии прямого умысла на причинение смерти нанесение лицом телесного повреждения, не повлекшего причинение какого-либо вреда здоровью потерпевшего, не может быть расценено как покушение на убийство (Приложение 7) 30 .
В зависимости от содержания интеллектуального и волевого элементов различают умысел определенный, неопределенный и альтернативный. В зависимости от момента формирования выделяют умысел заранее обдуманный (предумысел) и внезапно возникший.
Внезапно возникшим (простым) называется такой умысел, при котором намерение совершить преступление возникло у виновного сиюминутно и сразу же было исполнено. Нередко скоротечное формирование умысла «провоцирует» обстановка (увидел - украл). Умысел может возникнуть и вследствие сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями потерпевшего.
Особенностью заранее обдуманного умысла принято считать предварительную психическую деятельность лица до момента начала преступления (возникновение побуждения, выработка цели и т.д.). В этих случаях возникновение умысла отделено от совершения преступления промежутком времени, в течение которого субъект укрепляется в решимости совершить преступление. Этот вид умысла обычно свидетельствует о стойкости антисоциальных наклонностей личности.
Безусловно, заранее обдуманный умысел может свидетельствовать о большей тяжести преступления. Однако данное положение нельзя рассматривать в качестве универсальной оценки содеянного.
В зависимости от степени конкретизации виновным преступных последствий, совершаемых деяний, умысел подразделяется на определенный (конкретизированный), неопределенный (неконкретизированный) и альтернативный. Критерием данной квалификации является степень определенности представлений субъекта.
Определенный (конкретизированный) умысел характеризуется наличием у лица представления о характере и объеме возможного вреда. Например, нанося потерпевшему сильные удары по голове, груди, виновный предвидит возможность причинения смерти и сознает величину этого вреда, умысел виновного направлен на причинение смерти 31 .
При неопределенном умысле наступившие последствия хотя и охватывались сознанием виновного, но они не были определены, не была конкретизирована величина причиненного ущерба. Так, нанося удары по голове, виновный предвидит, что в результате потерпевшему будут причинены телесные повреждения, но он не знает, какой степени тяжести будут эти повреждения.
Преступления, совершенные с неопределенным умыслом, следует квалифицировать в зависимости от фактически наступивших последствий 32 .
Предвидение виновным общественной опасности последствий должно носить конкретный характер, наступающий непосредственно от совершаемого им действия (бездействия). При этом необходимо учитывать соотношение (развитие) причинной связи между действием (бездействием) и наступившим последствием.
Как сказано в ч. 3 ст. 25 УК РФ, преступление признается совершенным с косвенным умыслом в том случае, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно их допускало либо относилось к ним безразлично (рассчитывая на «авось»). Так, поскольку за деяние, совершенное с косвенным умыслом, ответственность наступает за фактически наступившие последствия, действия виновной переквалифицированы с части 3 статьи 30 и части 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации на часть 1 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации (Приложение 8) 33 .
Умысел рассчитан на так называемые преступления с материальным составом, т.е. на те, в объективную сторону которых включается наступление преступных деяний, указанных в диспозиции закона. Применительно же к преступлениям с формальным составом, т.е. к тем, объективная сторона которых характеризуется общественно опасным деянием (действием или бездействием), умысел отличается осознанием общественно опасного характера своих действий (бездействия) и желанием их совершения. Предвидения наступления общественно опасных последствий в этом случае не требуется, так как эти последствия находятся за пределами состава преступления. Это означает, что преступления с материальным составом могут быть совершены как с прямым, так и с косвенным умыслом, а преступления с формальным составом - только с прямым умыслом.
Подавляющее число составов преступлений (73%) по конструкции объективной стороны сформулированы в Уголовном кодексе РФ как формальные. Связано это с тем, что включение последствий в число обязательных для доказывания признаков (использование так называемых материальных составов) является оправданным и необходимым всего в двух случаях.
Во-первых, для отграничения составов, деяния в которых отличаются направленностью, но схожи между собой по характеру. Поэтому их определение в Уголовном кодексе может быть дано через последствия (такие составы можно назвать классическими материальными составами). Так, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью отличается от умышленного причинения вреда здоровью средней тяжести в первую очередь характером последствий. Акты поведения здесь могут быть схожими, например нанесение ударов ногами, а последствия - различными.
Во-вторых, для отграничения преступлений от иных правонарушений или от непреступного поведения. Само деяние в данном случае не может быть возведено в разряд преступлений, и последствия являются тем критерием, который отграничивает уголовное правонарушение от иных. Например, злоупотребление должностным положением становится преступлением, только если наносит существенный вред интересам личности, общества или государства.
Несмотря на это, ст. 25 УК РФ сформулировала умысел именно применительно к материальным составам. Видимо, при этом законодатель отталкивался от желания максимально полно раскрыть его содержание. В результате в законе указаны три составляющие умысла:
1) сознание лицом общественной опасности и характера своего деяния;
2) предвидение лицом общественно опасных последствий деяния (так называемые интеллектуальные моменты);
3) желание лицом наступления последствий при прямом умысле или сознательное допущение, безразличное отношение к последствиям при косвенном (так называемый волевой момент). Причем первый признак характеризует содержание умысла, является его основной характеристикой. А второй и третий характеризуют направленность умысла, т.е. сформулированы применительно к общественно опасным последствиям. Именно они определяют, имел место прямой или косвенный умысел 34 .
Зададимся вопросом, а есть ли вообще практическая необходимость разграничения прямого и косвенного умысла в виде универсального правила, зафиксированного ст. 25 УК РФ.
В преступлениях с формальным составом определять вид умысла нецелесообразно и, более того, невозможно. Последствия в формальных составах не включены в число обязательных признаков, поэтому их предвидение, желание, сознательное допущение или безразличное отношение к ним не должны быть непременными для доказывания. Следовательно, в силу законодательной конструкции формальных составов вопрос о виде умысла здесь становится беспредметным. В таких преступлениях достаточно установить факт осознания лицом общественной опасности своего деяния, чтобы констатировать наличие в его действиях вины в форме умысла, поскольку предвидение и желание возможно установить только по отношению к последствиям. Например, похищение человека может совершаться только умышленно, поэтому достаточно доказать, что лицо осознавало, что совершает захват, перемещение и удержание другого лица помимо воли последнего.
С другой стороны, в составах, сконструированных по типу формальных, установление и оценка последствий могут потребоваться, если они предусмотрены частями статьи Особенной части УК РФ или ст. 63 Общей части УК РФ в качестве отягчающих ответственность (квалифицирующих) обстоятельств. Может быть, здесь есть необходимость разграничивать прямой и косвенный умысел?
Но что касается отношения лица к таким дополнительным вредным последствиям, то ни теория, ни тем более практика особо не интересуются вопросом, с каким видом умысла действовало лицо по отношению к социально вредному результату. Обычно устанавливается только умышленное или неосторожное отношение лица к наступившим последствиям. И только в тех случаях, когда требуется определить, имеет ли место идеальная совокупность с другим умышленным преступлением или же дополнительные вредные последствия охватываются квалифицирующим признаком статьи. Дело в том, что дополнительными тяжкими последствиями, предусмотренными частями статей Особенной части УК РФ в качестве отягчающих ответственность (квалифицирующих) обстоятельств, являются, за редкими исключениями, причинение вреда различной тяжести или смерть. Таким образом, мы опять возвращаемся к определению вида умысла в материальном составе. Там же, где имеют место иные последствия (типа заражения венерическим заболеванием при изнасиловании или разрушения предметов, имеющих особую ценность, при хищении), то законодатель вообще не оговаривает форму вины, уравнивая, таким образом, для квалификации даже умысел с неосторожностью.
В учебниках и монографиях при обосновании необходимости разграничения двух видов умысла основной упор делается на существование двух правил. Первое правило: покушение на преступление возможно только с прямым умыслом. Второе правило: если доказано, что виновный действовал с прямым умыслом, то он подлежит ответственности в соответствии с содержанием и направленностью умысла, а если с косвенным, то в соответствии с фактически наступившими вредными последствиями 35 . При этом первое правило применимо лишь к материальным составам. Дело в том, что раз преступления с формальным составом могут совершаться только умышленно, то и покушения на них могут совершаться только умышленно. Только в материальных составах необходимо доказывать, что лицо осознавало общественную опасность своего деяния, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий и желало именно их наступления, но результат не наступил по независящим от воли лица обстоятельствам. А поскольку в формальных составах возможно только неоконченное покушение (т.е. только выполнение части объективной стороны), то для доказывания опять остается только осознание лицом общественной опасности части совершенного деяния. Таким образом, необходимости специального правила об обязательном доказывании именно прямого умысла в случае покушения на данный вид преступлений нет. А так как последствия в этих составах оставлены за пределами обязательных признаков, подлежащих доказыванию, то правило об ответственности по фактически наступившим последствиям при косвенном умысле или по направленности умысла при прямом вообще к формальным составам неприменимо.
Вообще же если вдуматься, то первое правило является не более чем разновидностью второго в случаях, когда имеет место неоконченное преступление. Так что практическая ценность существования в нашей правовой системе двух видов умысла сводится к правилу об ответственности либо за наступивший результат (при косвенном умысле), либо за желаемый результат (при прямом умысле), применимому лишь к материальным составам.
Но и это правило не столь универсально. Оно требует вдумчивого приложения знаний. Проиллюстрируем это примером. Эдильханов решил совершить хищение. Предварительно подготовившись, он приехал в лесной колок и стал дожидаться темноты, после чего проник в дом. Находясь в доме, Эдильханов, не включая свет, тихо прошел в спальню. Подойдя к кровати, на которой находился знакомый ему Видергольд, он нанес потерпевшему не менее шести ударов кулаком в область лица и других частей тела, причинив потерпевшему телесные повреждения, от которых престарелый потерпевший Видергольд потерял сознание. Завладев деньгами, он нанес еще один удар кулаком в область передней поверхности шеи потерпевшего Видергольда, причинив последнему телесное повреждение в виде тупой травмы шеи с переломами хряща и гортани, обильного кровоизлияния в мягкие ткани передней поверхности шеи, расценивающееся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. В результате кровоизлияния Видергольд умер на месте происшествия от механической асфиксии 36 .
В деле Эдильханова не вызывает сомнений, что Эдильханов наносил удары Видергольду умышленно. Поскольку основной целью Эдильханова было завладение деньгами потерпевшего, а не причинение вреда здоровью потерпевшего, и тем более смерти (этот вывод может быть сделан из следующих объективных обстоятельств дела: никакого орудия с собой преступник не брал; чтобы не быть опознанным, свет в квартире не включал; удар, нанесенный потерпевшему в темноте, не мог гарантировать наступления конкретных последствий, а иных действий он не предпринимал), то можно констатировать, что по отношению к последствиям Эдильханов действовал с косвенным умыслом. По вышеприведенному правилу при косвенном умысле ответственность наступает в соответствии с наступившими последствиями. Так как в результате удара по шее Видергольд умер на месте происшествия, то вроде бы следует квалифицировать действия Эдильханова по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (убийство, сопряженное с разбоем), что и сделал Новосибирский областной суд.
Но Президиум Верховного Суда Российской Федерации переквалифицировал действия Эдильханова с п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего). Суд констатировал наличие двух различных последствий: вред здоровью и смерть, к наступлению которых Эдильханов относился неодинаково. К виду вреда здоровью он относился безразлично (с косвенным умыслом), а к смерти неосторожно. Обосновал Президиум это следующим образом: «Наличие возможности предвидения наступления смерти устанавливается применительно к конкретному лицу с учетом его индивидуальных психологических особенностей, жизненного и профессионального опыта, уровня образования, состояния здоровья и т.п., конкретной объективной ситуации, в которой оказалось данное лицо. Осужденный Эдильханов в ходе предварительного следствия и в судебных инстанциях последовательно утверждал, что, нанося в темноте удар кулаком потерпевшему, он не предвидел возможности наступления от этих действий смерти. О том, что он не желал и не предвидел наступление смерти потерпевшего, свидетельствуют обстоятельства совершения преступления. Характер действий Эдильханова, его последующее поведение также свидетельствуют об отсутствии у него прямого или косвенного умысла на лишение потерпевшего жизни». Следует признать, что именно такая квалификация больше соответствуют тому, что имело место в действительности, хотя и является отклонением от признанного правила.
Более того, если проанализировать формулировки статей Особенной части Уголовного кодекса РФ, в которых объективная сторона сконструирована по типу материальных составов, то можно обнаружить, что только к таким преступлениям, как убийство, причинение вреда здоровью различной тяжести, а также к хищениям и некоторым составам, являющимся специальными по отношению к перечисленным выше (например, хищение наркотических средств), применимы данные правила, да и то в разной мере, так как хищения совершаются со специальной целью, а значит, только с прямым умыслом. Это означает, что исключительно в отношении менее чем десяти составов существует реальная практическая ценность разграничения прямого и косвенного умысла.
В остальных статьях Особенной части УК РФ, диспозиции которых сконструированы по типу материальных, отсутствие наступивших последствий исключает привлечение лица к уголовной ответственности, а значит, покушение на данный вид преступлений вообще невозможно. По этой же причине к таким составам неприменимо и второе правило об ответственности либо за наступивший результат (при косвенном умысле), либо за желаемый результат (при прямом умысле). Так как оценка содеянного производится только в соответствии с фактически наступившими вредными последствиями, то наступивший результат может быть только желаемым. Так, например, невозможно представить себе покушение на злоупотребление должностными полномочиями. Если имеет место наступление последствий, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ, то лицо подлежит ответственности за фактически причиненный вред правам и (или) интересам человека, общества или государства. Если же нет, то имеет место только дисциплинарный проступок. Во всех подобных составах деяния и последствия так тесно переплетены, что совершение деяния с желанием наступления конкретных общественно опасных последствий обязательно влечет наступление ожидаемых последствий. Более того, сами деяния здесь как бы одномоментны, т.е. стадии приготовления и покушения недоказуемы, а значит, уголовно-правовое значение имеет только оконченное деяние и только если наступили указанные в законе последствия. Не существует такой совокупности доказательств, которая позволит доказать факт приготовления или покушения к заведомо ложному публичному объявлению о несостоятельности юридического лица, или к нарушению правил выброса в атмосферу загрязняющих веществ, или неправомерному доступу к охраняемой законом информации и т.д. Теоретически, конечно, как и любая человеческая деятельность, все эти преступные деяния проходят через стадии и приготовления, и покушения, однако уголовно-правовое значение приобретает только стадия оконченного преступления с наступившими последствиями в связи с трудностью отграничения этих преступлений от непреступного поведения.
и т.д.................

Глава 1. РАЗВИТИЕ ПОНЯТИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ С ДВУМЯ ФОРМАМИ ВИНЫ В ИСТОРИИ УГОЛОВНОГО ПРАВА РОССИИ

§ 1. История развития понятия преступлений с двумя формами вины в России в дореволюционный период.

Раздел 1. Развитие понятия вины.

Раздел 2. Возникновение и развитие понятия преступлений с двумя формами вины.

§ 2. История развития и становления понятия преступлений с двумя формами вины в отечественном уголовном праве в период с 1917 года до настоящего времени.

Раздел 1. Развитие понятия вины в отечественном законодательстве.;.

Раздел 2. Развитие понятия преступлений с двумя формами вины в теории отечественного уголовного права.

Глава 2. ПРЕСТУПЛЕНИЯ С ДВУМЯ ФОРМАМИ ВИНЫ И

ДЕЙСТВУЮЩЕЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО.

§ 1 Определение круга деяний, которые могут рассматриваться как преступления с двумя формами вины.

§ 2 Соотношение преступлений с двумя формами вины и идеальной совокупности преступлений.

§ 3 Правомерность признания преступлений с двумя формами вины, образованных совокупностью умышленного и неосторожного преступлений, в целом умышленными деяниями.

§ 4 Возраст привлечения к уголовной ответственности за совершение преступлений с двумя формами вины, образованных совокупностью двух преступлений.

§ 5 Стадии преступной деятельности в преступлениях с двумя формами вины, образованных совокупностью двух преступлений.

§ 6 Соучастие в преступлениях с двумя формами вины, образованных совокупностью двух преступлений.

§ 7 Назначение наказания за совершение преступлений с двумя формами вины, образованных совокупностью двух преступлений.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Преступления с двумя формами вины»

Похожие диссертационные работы по специальности «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право», 12.00.08 шифр ВАК

• Виновное вменение в уголовном праве 2003 год, доктор юридических наук Векленко, Сергей Владимирович

• Вина и мотивы преступного поведения как основание дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности 2004 год, доктор юридических наук Скляров, Сергей Валерьевич

• Ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины, по уголовному праву России и зарубежных стран 2009 год, кандидат юридических наук Латыпова, Эльвира Юрьевна

• Преступная деятельность двух или более лиц без признаков соучастия в российском уголовном праве 2011 год, кандидат юридических наук Салимгареева, Альбина Рифовна

• Проблемы вменения в российском уголовном праве 1997 год, кандидат юридических наук Язовских, Юрий Анатольевич

Заключение диссертации по теме «Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право», Никитина, Наталья Андреевна

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Никитина, Наталья Андреевна, 2011 год

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.